Беларусь без Мацкевича — как человек без головы: что говорят о философе ученики

Ученики Владимира Мацкевича ставят на аватары в соцсетях портреты философа и по-свойски называют его "ВВ" (от русского Владимир Владимирович).

Они согласились рассказать Еврорадио о своём учителе. После этого текста вы вряд ли начнёте лучше понимать ту самую методологию — дисциплину, которой обучал Мацкевич. Но сможете лучше понять его самого.

Яна Марчук: "За его бескомпромиссностью часто не слышат содержания высказывания"

Когда Яна впервые пришла на курс Мацкевича в "Летучем университете", он показался ей очень строгим. Настолько строгим, что девушка боялась высказываться при нём, так как боялось сказать глупость и этим разозлить Владимира Владимировича.

Но когда Яна попала на неформальные заседания "Летучего", Владимир Владимирович превратился в ВВ. Там Яна повидала его мягким и даже немного скромным. Как лучше понимать Мацкевича, она рассказала Еврорадио.

А говоря о личных ощущениях от новостей, добавила простое: "Я очень боюсь за него и переживаю".

— За его строгостью и, как многим кажется, бескомпромиссностью — а он может быть очень бесцеремонным, — к сожалению, редко видят то, что он своим высказыванием делает.

Одно из главных, чему я учусь в "Летучем", — эта коммуникация как инструмент совместного действия. Для того чтобы совместное действие сделалось возможным, сначала надо понять, что и как делать. Для этого коммуникация должна быть построена на определённых правилах. Первое правило требует говорить только со своей собственной позиции — только о том, с чем ты сам имеешь дело, о чём знаешь из собственной практики.

Надо, чтобы в коммуникации не появлялось того, чего нет в реальности. Второе правило — когда ты произносишь, ты не просто высказываешься, а добавляешь что-то на так называемую доску мышления. Совместный экран, на который смотрят все участники коммуникации и на котором понемногу формируется совместное более полное понимание объекта или процессов. Кроме того, всё время надо быть очень внимательным к словам, которые ты употребляешь. Нельзя сыпать понятиями, не обдумав, что они означают. Надо стремиться называть вещи своими именами.

Если же во время коммуникации происходит что-то, что вредит совместному пониманию, тогда ВВ часто реагирует резко. Он человек дела, и большая часть его публичных высказываний — это последовательное действие.

Он пишет посты, даёт интервью, приходит на ток-шоу не ради того, чтобы показаться. Но ради того, чтобы добавить что-то (и, как правило, очень многое) к совместному пониманию объекта или определённой темы и предложить лучшее — более продуманное — действие для достижения чего-либо.

Евгений Клишевич: "Меня всегда смешило, когда говорили: Мацкевич, зачем столько букв!"

Когда Евгений пришёл учиться в "Летучий университет", занятия ещё проходили в небольшом офисе на паркинге. Такое специфическое окружение добавляло загадочности. Что это место — точка концентрации интеллектуальной элиты Беларуси, Евгений понял сразу. Но чтобы понять курс Мацкевича по системному подходу, понадобилось гораздо больше времени.

Мацкевич сразу предупреждал учеников: не рассчитывайте, что полученные знания пригодятся вам в повседневной жизни, их следует использовать только для серьёзной философской или социологической работы. Но ученики, получив знания от Мацкевича, пользовались ими везде. Даже при создании первого белорусского краудфандинга Евгению понадобились полученные в "Летучем" знания. И сейчас в предпринимательской деятельности он ими пользуется.

Мацкевич шутил, мол, я вас учил Беларусь с колен поднимать, а вы мой инструментарий пользуете в бизнесе.

— Чтобы понять то, что хотел сказать своим курсом господин Мацкевич, я ходил на него раз пять. И поэтому всегда меня смешили люди, которые с претензией говорили ему: мол, ну, ты бы проще преподавал, зачем так много букв! Но то, о чём говорит Мацкевич, — это не постики в инстаграме писать.

Методология, которую он развивает в Беларуси, — это единственный инструмент, с помощью которого можно работать с большими социальными объектами. Такая работа — это нетривиальная задача, нахрапом здесь ничего не получится сделать. А многие лидеры — как прежние, так и нынешние — и тогда не поняли, и сейчас не понимают этого. Не понимают, как работать со сложными гуманитарными объектами. Не понимают, что нельзя одним молотком построить небоскрёб.

Потенциалом методологии, которую преподавал Мацкевич, должны пользоваться люди, работающие с большими гуманитарными объектами. Для обычной бытовой деятельности методология — это чрезмерно. И поэтому Мацкевич в начале обучения говорил: если вы пришли сюда для того, чтобы получить инструмент, которым сможете пользоваться в жизни, — ничего не получите.

И с одной стороны, это правда. Но с другой, получив такой инструмент, трудно им не воспользоваться и в повседневности. И как мог, я использовал знания от Мацкевича в том числе при развитии краудфандинговой площадки "Талака". Благодаря полученным в "Летучем" знаниям мы делали "Талаку" не как локальный проект. Мы делали проект, который влияет на всю Беларусь.

Но, по сути, работа Мацкевича и была в том, чтобы умножить количество людей, которые хотят развивать Беларусь, думать о Беларуси, мыслить в категории Беларуси. И неважно, чем они занимаются по жизни: предпринимательством, экологией или медициной. Если ты думаешь не локальными категориями, если ты думаешь в масштабе Беларуси, ты и есть тот самый интеллектуал, та самая элита нации. Ведь элита — это не те, кого выбирают, а те, кто сам берёт на себя ответственность за страну.

И сейчас Мацкевич, имея очень небольшой ресурс, продолжает влиять на страну, продолжает делать то, что делал все годы, — заботиться о Беларуси. Быть интеллектуалом — это очень ответственная роль, и я себя к интеллектуалам не отношу. Ведь настоящим мышлением у меня заняты только пять-десять процентов времени.

Интеллектуал — это не тот, кто сидит наедине с собой и описывает устаревшие вещи. Современный интеллектуал — это человек, находящийся на лезвии неизвестного. Он отвечает на вопросы о том, что происходит со страной, с миром. И тот большой риск потерять Мацкевича, который мы почувствовали, — это риск большой потери для всей Беларуси.

Это как ампутировать человеку голову. Мы получим существо из футуристического фильма: ходить сможет, а вот что-то большее сделать для Беларуси будет трудно. Понятно, что Мацкевич не единственный интеллектуал, но, мне кажется, один из самых выдающихся.

Господин Мацкевич — один из немногих людей, которых я могу назвать своим учителем с большой буквы. Это человек, к которому я испытываю безусловное уважение. Есть люди, которые после нескольких разговоров воспринимаются как книга, которую ты прочитал, — и хватит. Большинство таких "книг" перечитывать не хочется. А Мацкевич — такая книга, которую всегда хочется читать дальше, его всегда хочется послушать, спросить, с ним хочется поспорить.

Кирилл Мальцев: "Мацкевич мыслит себя и свою деятельность в категориях “призвания"

Накануне нашего разговора Кирилл Мальцев написал пост в фейсбуке, в котором рассказал о главном уроке от Мацкевича.

В разговоре с Еврорадио Кирилл подробнее рассказал об уроках философа. Который для самого Мальцева до известной степени ещё и рыцарь — и речь не о голодовке.

— Мацкевич даже в своей образовательной практике никого не учил и не стремился этого делать. Любимая фраза Владимира Владимировича на этот счёт звучит так:  "Летучий университет не для студентов".

В этой фразе есть установка не на простую передачу информации, опыта, нерушимых истин по схеме "учитель — ученик", а на обустройство места для мышления, места, в котором создавались бы новые смыслы, идеи, концепции. И в эту работу по мере своих сил и желания могли бы включаться студенты, ученики.

В этом смысле Мацкевич как педагог больше похож на ремесленного мастера: "Хочешь научиться тому, что делаю я, — становись рядом и делай как я". На практике это означало также, что для понимания и включения в то, что делает Мацкевич, требовалось вникать в его собственные основания и образ жизни. Понимать его личный путь, христианские ценности, корни суждений, мировоззрение. При этом такой подход не рождал слепого подражательства, а, наоборот, заставлял рефлексировать собственные установки, миссийные полагания.

Владимир всегда требовал осмысленного говорения и действия, точного обозначения себя в пространстве и времени. Кто ты? Зачем тебе то, что ты говоришь или делаешь? Что даёт тебе право считать так, а не иначе?

Помню, как я впервые пришёл на лекцию к Мацкевичу. Он тогда задал залу вопрос, повергший всех в ступор: "Зачем вы сюда пришли?" Те, кто хорошо знаком с ВВ, знают, что это "классический" его вопрос.

Не дожидаясь банальных ответов, он пояснил, что в жизни методология никому из нас не пригодится. Что для того, чтобы заниматься методологией, нужно иметь соответствующую по масштабам проблему и практику. Едва ли кто-то из присутствующих такой обладал. Это был такой шоковый призыв выяснить собственную мотивацию и настроиться на серьёзную работу. А возможно, и отсечь тех, кто пришёл просто "послушать что-то интересное".

Ещё один важный аспект "обучения у Мацкевича" — критическое мышление. И критическое оно в первую очередь к самому себе. Здесь следует понимать критику в "кантовском" смысле. То есть не просто усомневать всё, что говоришь, но и исследовать, проблематизировать, обозначать и делать явным для себя и для остальных подходы, предметные представления, инструменты мышления, нормы, которыми ты пользуешься, когда делаешь высказывания или совершаешь действия.

По этому поводу сам Владимир в одной из своих фейсбук-публикаций писал: "Мышление начинается с критики оснований собственных действий, собственной позиции. Без прояснения и восстанавливания оснований собственной позиции невозможно участвовать в разумной коммуникации с другими свободными людьми. Такая коммуникация превращается в базар со взаимными обвинениями, обидами, чувствами, в которой ничто разумное не имеет шансов быть услышанным и принятым".

Ну и последнее, о чём бы я хотел рассказать и что наиболее впечатляет меня: Мацкевич реабилитировал слова "честь и достоинство". Их легко, вообще-то, позабыть, живя в беззаботном современном мирном обществе. Конечно, я говорю сейчас про ситуацию, предшествующую событиям августа 2020 года.

От публичных людей нечасто можно было слышать апелляцию к этим ценностям — чести и достоинству. Лидеры мнений зачастую говорят о рациональности, логичности, экономической целесообразности, а такие "рыцарские" понятия не вписываются в их нарративы и месседжи. Но в противоположность этому Мацкевич мыслит себя и свою деятельность в категориях "призвания".

И здесь следует ещё раз упомянуть, что Мацкевич — христианин-протестант, для которого призвание — это не просто выбор занятия, которое больше всего нравится или доставляет удовольствие. Это реализация предназначения в религиозном смысле — отдача долга себе, обществу и, конечно же, Богу. И долженствование здесь — это про внутреннее ощущение правильности того, что делаешь, установка на действие в соответствии со своими идеалами и ценностями.

Об этом Мацкевич обычно рассказывал, приводя схему "трёх кантовских вопросов" для самоопределения: "Что я могу знать?", "Что я ДОЛЖЕН делать?" и "На что я могу при этом надеяться?". Ключевой вопрос второй — он призывает быть честным с самим собой.

Мацкевич отвечал на эти вопросы в нужной последовательности. Уверен, что и сегодня, держа эту голодовку, он делает то, что считает для себя должным, и последствия голодовки никак не влияют на его решимость.