“Был менеджером, и тут говорят — иди убивай”: от чего россияне бегут в Беларусь

“Ты не поверишь, что тут. Все отели битком. Хотели поселить ночью человека — оказалось невозможно. Сняты все квартиры посуточно, санатории и отели”, — такое сообщение из Минска получил на днях наш корреспондент.

Беларусь ещё никогда не была таким популярным направлением для россиян, как в день объявления мобилизации. Мы, впрочем, без особенного труда нашли на ближайшие дни номера сразу в нескольких минских отелях.

Чтобы выяснить, преувеличен ли ажиотаж, Еврорадио поговорило с белорусами, которые сдают квартиры в аренду, и с самими россиянами, которые спасаются в нашей стране от мобилизации.

“Половина офиса уже свалила”

У Артёма (имя изменено) белорусский ПМЖ и российский паспорт. За несколько дней до объявления в России мобилизации он приехал в Минск. Планировал вернуться в Москву и оттуда полететь в Турцию, но обращение Путина изменило и его планы, и планы его коллег.

— Половина офиса уже свалила. Часть ребят остановилась в Беларуси, но для них это промежуточный вариант. В банках Минска — толпы, в салонах мобильных операторов — тоже. Все делают карточки, оформляют мобильные номера.

Артём и его коллеги живут у друзей и знакомых. В его компании работает много белорусов, так что искать съемное жильё не пришлось.

Вообще Артёма не могут призвать — он не числится ни в одном военкомате России.

— Я не военнообязанный, но лишний раз рисковать не хочу, потому и не еду в Россию. Почему? Потому что нам постоянно врут. То у них войны не будет, то мобилизации не будет. Так что я уверен, что могут не разбираться, а просто отправить в учебку.

Даже ребятам из моего круга общения пришло уже столько повесток, что понятно — ни о каких “трёхстах тысячах” речь не идёт. Так что в Россию я ни ногой. И из Беларуси буду уезжать.

Если бы у меня было больше времени для планирования переезда, я бы даже не рассматривал Беларусь. Но все эти полгода я не торопился уезжать из России. Штудировал английский. Ехать сломя голову не хотелось.

Артём был на антивоенном протесте 24 февраля. В предыдущие годы он тоже выходил на митинги против российской власти. В день, когда Путин объявил мобилизацию, для него ничего не поменялось.

— Все мои знакомые, которые сейчас уезжают из России, были против войны. С некоторыми ребятами мы вместе ходили на митинги. О ребятах с татуировками “Z”, которые сейчас бегут в Тбилиси, я знаю только из соцсетей. Лично я знаю буквально одну “упоротую” пару и нескольких человек, лояльных власти. Подавляющее большинство людей в моём круге общения против войны. В первые же дни войны гендир компании, на которую я работаю, публично написал: все, кто поддерживает войну, могут увольняться сегодня же.

Почему не было силового протеста? Потому что люди напуганы. Десятилетиями разгонов, космонавтами, посадками, огромными сроками. Надежда только на то, что сумасшедшего деда снесут элиты, которые из-за него всё потеряли.

Но есть и те, кто получил повестки — и пошёл в военкомат. Один из них мой бывший коллега. Сейчас он рассказывает, что с ним происходит, в соцсетях, и будто не особенно печалится по этому поводу. Я не знаю его позицию, мы не общались больше года.

С тех пор как началась война, Артём был только в России и Беларуси. Как относятся к русским за пределами этих стран, он знает только по отзывам друзей.

— Мы изгои. Для цивилизованного мира мы худшие люди на планете. Компании уходят из России, границы для русских закрываются. И мы отброшены на десятилетия назад.

Когда я смогу вернуться в Россию? Я смогу вернуться. Вопрос в том, захочу ли и буду ли пытаться. Я пока не знаю. Компания, на которую я работаю, ещё в сентябре начала делать программу релокации. У меня есть опыт неоднократной эмиграции, есть опыт жизни в разных странах, меня это не пугает.

Что делать тем, кто не может выехать? У меня нет таких знакомых. В моём круге общения люди с достаточно высоким уровнем достатка. Есть на что уехать, и почти у всех есть возможность удалённо работать.
 

“Впустили незнакомого человека, чаем напоили, накормили”

Леонид (имя изменено) войну встретил безработным. Он хотел уехать из России ещё 24 февраля, но возможности не было.

В следующие полгода он нашёл работу, переводил деньги в гуманитарные организации, которые помогают Украине, готовился к отъезду из России. Когда началась мобилизация, он всё ещё не был готов к эмиграции, но выбора уже не было. Собрал большой походный рюкзак и чемодан на колёсах.

— Билетов на самолёт уже не было. Ни в какие страны. Билеты на поезда были — но только на те поезда, которые проезжают близко к украинской границе. Пришлось ехать на машине со знакомыми, которые искали попутчиков, чтобы разделить расходы на дорогу.

На границе с Беларусью машину остановили, у пассажиров проверили паспорта — но домой россиян не развернули, проверка заняла 10 минут. Жильё в Минске искали значительно дольше.

— Найти жильё в Минске было сложно. Мы ехали мимо пригородных хостелов — все они были заняты. В первую ночь меня приютил друг в своём номере в отеле. Его даже нельзя было продлить на следующий день — всё было забронировано. Пришлось выехать и снова искать, где переночевать.

Вообще-то, ещё в Москве мы забронировали квартиру. Но она освобождалась не в тот день, когда мы приехали в Минск. Так что пришлось искать, где остановиться на эти дни.

Я прошёлся по центру, зашёл в какой-то подвал, на котором было написано — “Хостел”. Это был просто офис, в котором сидел человек с компьютером и рассказывал, какие есть варианты жилья.

Цены на жильё в Минске оказались очень даже европейскими. За кровать в хостеле просили 55 белорусских рублей в сутки, за комнату на четверых — 125 рублей, за однокомнатную квартиру — 305 рублей, за двухкомнатную — 350 рублей.

— В итоге удалось на одну ночь найти жильё через друзей. Совершенно незнакомые люди впустили меня к себе домой в однокомнатную квартиру. Люди оказались такими гостеприимными, такими добрыми. Учитывая, что у них было не так много места в квартире, они всё равно приняли меня, накормили, чаем напоили, спать уложили. Я был в шоке.
 

“Кто-то с рюкзаком, кто-то с чемоданом”

Мы поговорили с белорусами, которые сдают квартиры в аренду. Один из наших собеседников Михаил (имя изменено) говорит, что весь его квартирный фонд был сдан ещё до того, как Путин объявил мобилизацию. Михаил рассказал нам, что происходит с рынком:

— Те квартиры, которые раньше стоили 50-60 рублей в сутки, сейчас стоят около 180-200 рублей. И снимают их на долгий срок, например на месяц. Раньше популярностью пользовались двухкомнатные и однокомнатные квартиры, а сейчас трёшки и четырёхкомнатные: люди снимают их и живут вместе, как в общежитии. Сдано вообще всё. У меня сдана даже дача без каких-либо коммуникаций. Но машин на российских номерах не много — видимо, в основном россияне едут поездами, — говорит наш собеседник.

Предприниматель из сферы гостеприимства Виктория (имя изменено) говорит, что проблемы с бронированием жилья у россиян сейчас возникают главным образом потому, что крупные онлайн-платформы отказались работать с белорусами.

— Поэтому им приходится как когда-то давно просто звонить по объявлениям. Но квартиры свободные есть, и по нормальным ценам — нельзя сказать, что всё совсем уж плохо.

Среди её гостей прямо сейчас есть те, кто бежит от повесток. Большинство из них — молодые люди до 35 лет. Некоторые из них до этого дня ни разу не были в Беларуси. И говорят, что не собираются задерживаться здесь, что это просто способ избежать повестки.

— Если ты повестку не получаешь, ты не являешься нарушителем. А если ты получаешь, если расписываешься за неё и не являешься в военкомат — ты уклонист.

Ко мне приезжают менеджеры, айтишники, люди, которые владеют маленьким бизнесом. Обычные люди, такие же, как и мы. Они серого цвета от переживаний, они потеряли страну, они не могут вернуться домой. Кто-то с рюкзаком, кто-то — с чемоданом — такие же, как наши белорусы, которые уезжали из страны.

Один мой гость рассказывал, что сел в поезд — и через три часа граница его региона на выезд закрылась. Человек приехал ночью в Минск. В никуда. Обычный интеллигентный парень. Он не собирается ни с кем воевать.

Можно оправдать отношение к ним украинцев, но меня коробит, когда россиян начинают гнобить белорусы. Когда это начинают делать люди, которые сами уехали из своей страны по таким же причинам.

Белорусы спрашивают у россиян, где они были все эти годы. А где вы, белорусы, были все эти годы? У вас тоже был заключён пакт о ненападении с властью. Вы спокойно делали бизнес и жили в этой стране, не защищали других людей и права на демократию. А спохватились, только когда власть перешла все границы.

Политических взглядов у гостей Виктории нет. По её словам, они просто хотят сохранить свою жизнь — и избежать приказа забрать чужую.

— Ты работал менеджером “Газпрома” — и тут тебе дают автомат и говорят идти убивать других людей. А потом что? Положить автомат и идти дальше работать?

Но да, некоторые из моих гостей говорят, что в бедных регионах России действительно есть люди, которые идут в военкоматы добровольно — чтобы заработать.