"Дата генератор": 29 ноября 1938 — день расправы с Брониславом Тарашкевичем

В этот день где-то в Москве палач исполнил приговор карательных органов и убил Бронислава Тарашкевича, известного деятеля белорусского национального и политического движения.

Чем же он был известен и почему его убили?

В деятельности Тарашкевича было два несомненных достижения.

Во-первых, он в 1918 году создал знаменитый учебник белорусской грамматики (выдержал 6 изданий), которым пользовались в БНР и БССР с 1918 по 1933 г., а в Западной Беларуси до конца 1939 г. После провозглашения независимости Беларуси часть наших журналистов, филологов и историков демонстративно вернулась к этой грамматике, противопоставив её так называемой наркомовке.

Во-вторых, он создал в Западной Беларуси партию под названием Белорусская крестьянско-рабочая громада и руководил ею. Об этом надо сказать подробнее.

В октябре 1923 г. по приказу Коминтерна группировка активистов создала нелегальную Коммунистическую партию Западной Беларуси (КПЗБ). На момент создания в КПЗБ было 528 человек, под конец 1927 г. — 3254 человека. Лозунги партии — установление власти советов, ликвидация буржуазии и помещиков, воссоединение с БССР — не пользовались сильной поддержкой среди населения. Зато КПЗБ имела поддержку финансами из Минска.

В те же годы (1922-й — начало 1925-го) на территории Западной Беларуси действовали так называемые “красные партизаны”, на самом деле — террористы и диверсанты, заброшенные из БССР. Они убили несколько сотен польских чиновников, полицейских и военных, помещиков, торговцев, сожгли много построек, однако народ совсем их не поддержал.

Поэтому в Минске и Москве решили активно пользоваться легальными, в том числе парламентскими средствами политической борьбы. Во время выборов в 1922 г. белорусы получили 11 мест (из 444) в сейме и 3 места (из 111) в сенате Польской республики.

24 июня 1925 г. депутаты Тарашкевич, Симон Рак-Михайловский, Павел Волошин и Пётр Метла создали посольский клуб под названием “Белорусская крестьянско-рабочая громада”. А в мае 1926 г. БКРГ под председательством Тарашкевича начала действовать как политическая партия. Её программа по содержанию была похожа на программу нелегальной КПЗБ. На деньги из Минска БКРГ издавала несколько газет.

БКРГ также была создана и действовала по заданию Коминтерна. Фактически она представляла собой легальное крыло КПЗБ. Коминтерн (т. е. Сталин) поставил им задачу: вернуть Западную Беларусь в состав СССР. То было частью его плана по возвращению под власть Москвы всех земель бывшей Российской империи. Если верить отчётам руководства БКРГ, то она в январе 1927 г. состояла приблизительно из 2 тысяч кружков, объединявших около 120 тысяч человек. Ими руководили 18 поветовых комитетов. Разумеется, почти все члены КПЗБ одновременно входили в те кружки и комитеты. На первый взгляд — большая сила.

Громадовцы вместе с коммунистами и комсомольцами должны были организовать массовые выступления рабочих и крестьян в форме длительного всеобщего страйка, столкновений с полицией, разгрома имений землевладельцев. А это дало бы формальный повод для вторжения Красной Армии — чтобы "спасти трудящихся от террора военно-фашистского режима пилсудчиков".

Про этот план и методы его выполнения подробно рассказал в своих статьях Михаил Гурин-Морозовский (1891–1928), которые с конца 1927 года он печатал в газете “Беларускі дзень”. О том же самом Гурин рассказал в феврале — марте 1928 г. на процессе 56 руководителей. Все поняли, что так называемые революционеры в действительности решали задачи, поставленные им из Москвы и Минска. Гурин знал это в совершенстве, так как сам был направлен из Минска в Западную Беларусь в феврале 1924 г. для организации вооруженного восстания и даже исполнял обязанности секретаря ЦК КПЗБ. Естественно, Минск требовал от руководителей КПЗБ ликвидации Гурина. Те объявили обличителя провокатором, агентом "дефензивы" и приказали своим боевикам убить его. Это сделали 16 марта 1928 г. Андрей Капуцкий (1897–1934) и Семён Клинцевич (1899–1937). Публикация разоблачений прекратилась.

Но из планов массовых революционных выступлений ничего не получилось. Вскоре после прихода к власти Ю. Пилсудского, 21 марта 1927 г., власти Польши запретили деятельность БКРГ по обвинению в подготовке вооруженного восстания. То было правдой. Её руководителей и активистов приговорили к тюремному заключению. Интересно то, что 120 тысяч “революционеров” молча проглотили запрет. Поэтому мне кажется, что было их на самом деле меньше раз этак в десять.

Тарашкевич и его помощники (Павел Волошин, Пётр Метла, Симон Рак-Михайловский, Максим Бурсевич, Ян Бобрович) проиграли. Сталин же очень не любил людей, которые не оправдали его надежд. Он считал, что план восстания был провален исключительно потому, что руководители БКРГ продались польским спецслужбам. Никакого другого фактора он не видел. Действительно, Октябрьский переворот 1917 г. в России осуществили небольшие группы вооруженных фанатиков. Почему в Польше должно быть иначе? Значит — предатели. А предателей надо ликвидировать. Что и сделали.

Что тут можно сказать? Тарашкевич и его товарищи сами пошли на службу дьяволу. Они должны были знать, что дьявол соблазняет людей красивыми, но лживыми обещаниями и что служение ему обязательно ведёт к гибели души и смерти тела. Таким образом, руководители БКРГ сами определили свою судьбу.

Неужели они не видели, что такое большевизм? Безусловно, видели. Но надеялись, что Сталин назначит их на руководящие должности в объединённой советской Беларуси. Это было огромной глупостью! Поэтому за что боролись, на то и напоролись.

Хочу добавить к этому, что и возвращение к грамматике Тарашкевича в независимой Беларуси абсолютное большинство общества не поддержало. Да и 100 лет назад с ней не всё было просто. Известный филолог Янка Станкевич (1891–1976) в связи с 5-м изданием “Белорусской грамматики…” в 1929 г. заявил (цитирую):

“В этом издании смысл ряда правил стал противоположным по сравнению с первыми четырьмя изданиями. Тарашкевич не дал научных объяснений своим решениям спорных вопросов белорусской грамматики ни в одном из изданий. В грамматике Тарашкевича много полонизмов, даже варваризмов и неудачная грамматическая терминология”.

Я не лингвист, судить не могу. Но вижу, что сегодня "тарашкевицей" пользуется только небольшая горстка белорусских интеллектуалов.