"Дата генератор": 30 марта 1689 года — казнь атеиста Казимира Лыщинского

Во второй половине XVII века на землях Речи Посполитой господствовала так называемая контрреформация. Католические ксендзы и монахи яростно боролись с протестантами и "схизматиками" (православными). Одновременно они давили все проявления свободомыслия, в которых видели самое страшное преступление — атеизм. Одной из их жертв был Казимир Лыщинский, шляхтич из Берестейского повета.

Его называют белорусским Джордано Бруно, которого сожгли в 1600 году в возрасте 52 лет. У нашего земляка были не менее дерзкие мысли, чем у итальянского мыслителя. Так же трагически сложилась его судьба: в 55 лет ему отрубили голову.

Пан Казимир (около 1634 — 1689) родился в поместье Лыщицы под Брестом, отсюда фамилия. Принадлежал к шляхетскому роду герба Корчак. Закончил иезуитский коллегиум в Бресте, потом учился в Кракове и Калише. В 24 года (в 1658-м) вступил в орден иезуитов, работал преподавателем, а с 30 лет помощником ректора Берестейского коллегиума.

Но в 1666-м (в 32 года) вышел из ордена, чтобы жениться, и вернулся в своё поместье. Там занимался хозяйством, участвовал в уездных сеймиках, несколько раз был послом на сеймах. Кроме того, в шляхетском ополчении сражался с московитами, шведами и турками, участвовал в битвах под Хотином (1673) и Веной (1683). Шляхта избрала его подсудком земского суда.

Но было в его жизни и нечто иное. В книгах философов античности и мыслителей возрождения, в теологических и научных трактатах он искал ответы на вечные вопросы о том, как устроена Вселенная и в чём смысл жизни. Те ответы, которые он слышал от ксендзов, которые находил в религиозных произведениях, его не удовлетворяли.

С 1674 года Лыщинский начал писать на латыни трактат "О несуществовании бога". К моменту ареста (1687) успел написать 15 тетрадей, в сумме 265 страниц. 

Под суд его подвёл сосед и бывший "друг" Ян Бжоска, от которого Лыщинский требовал возврата большой суммы одолженных денег. Тот, чтобы не возвращать, решил "сдать" соседа. Он похитил все 15 тетрадей трактата, а ещё книгу кальвинского теолога Альстеда с замечаниями Лыщинского рядом с текстом. Бжоска написал донос, приложил к нему тетради и книгу и подал лифляндскому епископу Поплавскому. "Преступника" арестовали, бросили в виленскую тюрьму.

Брестская шляхта решительно выступила против епископского суда над шляхтичем, потому дело рассматривал варшавский сейм Речи Посполитой в феврале 1689 года. Там перед послами сейма с обвинительной речью выступил старый юрист Симон Курович, опыт которого составлял 45 лет судебной практики. Он обвинил Казимира в атеизме: "На 265 страницах своего трактата он осмелился показать Бога как несуществующее создание фантазии и сверг его с недостижимой высоты, приписав управление землей и небом натуральной природе".

В качества доказательств Курович цитировал тезисы самого Лыщинского:

— природа не создана богом, а существует вечно и развивается по своим естественным законам, без воздействия сверхъестественного существа;

— представления людей о Боге — результат их фантазий, невежества и ошибок;

— Старый и Новый Заветы — выдумки обманщиков Моисея и Христа;

— не существует Святой Троицы (Бога Отца, Бога Сына, Бога Духа);

— нет никакого загробного мира, никогда не будет воскресения из мёртвых.

А вот факты из личной жизни Лыщинского:

— пренебрегая таинством христианского брака, выдал дочь замуж за родственника;

— на богоугодные дела жертвовал не более трёх флоринов в год;

— в завещании приказал тело своё после смерти сжечь, а пепел похоронить у дороги.

Безусловно, человек с такими мыслями намного опередил своё время, а через конфликт с самой могучей организацией того времени — Костёлом, — пусть в области теологических рассуждений, сам себе подписал смертный приговор. Спасти его не могли никакие воинские заслуги. Вот приговор:

"Написанные Лыщинским безбожные письма предать огню при исполнителе правосудия в его правой руке на эшафоте, самого же обвинённого сжечь и превратить в пепел. Имущество конфисковать, разделив надвое между доносчиком и государственной казной. Строение, в котором осуждённый сочинял свои позорные писания, разрушить как приют безумца. Земля его поместья должна навечно остаться пустынной и бесплодной". 

Король Ян ІІІ Собеский в ответ на прошение Лыщинского о помиловании заменил сожжение заживо на отсечение головы (отсюда ироническое название повести Константина Тарасова — "Милость для атеиста"). 30 марта на площади Старого рынка в Варшаве палач отрубил ему голову. Тело отвезли за город и сожгли.

Что еще? Лыщинский был очень умный человек. Я полностью разделяю мысль Константина Тарасова, согласно которой мыслитель XVII столетия воспринимал тюрьму как истинный символ действительности. Нам кажется, что мы всю жизнь путешествуем в пространстве и времени, но на самом деле всегда остаёмся на одном и том же месте.

20 апреля 1989 года в деревне Малые Щитники на Брестчине, рядом с бывшей униатской церковью, поставили большой камень в память о Лыщинском с эпитафией, которую когда-то он сам для себя составил:

"О, путник! Не проходи мимо этих камней. Ты не споткнёшься о них, если не споткнёшься на истине. Постигни истину у камней, ибо даже те люди, которые знают, что есть правда, учат, что это ложь. Учение мудрецов — сознательный обман".