«Это перемирие выглядит как пистолет, приставленный Украине к лицу»

Как трактовать перемирие, которое министры иностранных дел Германии и Франции привезли в Украину? Как предложение очередного «режима тишины» восприняли на Банковой? Отличается ли позиция главы МИД Германии Франка-Вальтера Штайнмайера по конфликту на Донбассе от позиции канцлера Ангелы Меркель?

Громадське в рамках форума YES пообщалось с журналистом немецкого издания «Frankfurter Allgemeine» Конрадом Шуллером, который много лет освещает события в Украине, в том числе, и конфликт на Донбассе. В августе FAZ опубликовало исследование «Кто нарушает режим тишины в Донбассе?», Конрад Шуллер был соавтором данного исследования. Анализ базировался на ежедневных отчетах Наблюдательной мониторинговой миссии ОБСЕ за период 100 дней — с 16 апреля до 29 июля 2016 года. Он показал: режим тишины нарушается и пророссийскими боевиками, и подразделениями Вооруженных сил Украины. 

Мой первый вопрос касается визита министра иностранных дел Германии Штайнмайера. В чем именно заключалась цель этого визита? Какие основные месседжи прозвучали?

Штайнмайер очевидно пытался продвинуть мирный процесс в Украине как минимум на шаг вперед. Он сказал: я приехал из Москвы с обещанием 7-дневного перемирия. Начиная с ночи на четверг — идея была в том, чтобы найти общее основание и продвинуться хотя бы на один шаг вперед. Штайнмайер хотел выступить в роли эдакого фасилитатора мирного процесса между Украиной и Россией.

Отличается ли этот план чем-то от уже существующих договоренностей о перемирии?

На самом деле перемирие уже было согласовано на уровне Трехсторонней контактной группы — ОБСЕ, России и Украины — в конце августа, и эта договоренность должна была вступить в силу 1 сентября. Поэтому предложение России сепаратистам — соблюсти прекращение огня с 15 сентября — действительно выглядит нелогично, потому, что тогда возникает вопрос — а что же они делали с 1 до 15 сентября? Предложение ввести перемирие с 15 сентября только показывает, что договоренности о прекращении огня с 1 сентября на самом деле не воспринимались российской стороной серьезно.

Штаймаер передал неоднозначный месседж, который выглядит вроде как предложение мира, а на самом деле, это доказательство того, что предварительные договоренности сорваны. Также тот факт, что перемирие объявляют на 7 дней, тоже выглядит неоднозначно, поскольку за 7 дней раз должна встретиться группа в Минске и месседж о перемирии до заседания этой группы выглядит как «если вы не сделаете то, что мы хотим, — мы снова начнем стрелять».

Поэтому, это перемирие на 7 дней может выглядеть как пистолет, приставленный к лицу Украины, потому что его срок истекает именно тогда, когда должны собраться переговорщики и договориться об отводе войск. Россия фактически говорит: «отвод войск на наших условиях, кроме того, перемирие — или мы снова открываем огонь». По крайней мере, такая у меня интерпретация.

Как тогда вы объясняете поведение министра Штаймаера? Не означает ли это, что и он не воспринимает предварительные договоренности серьезно?

На самом деле, у Штайнмайера есть ряд мотиваций. Он использует любой инструмент, чтобы лодка этого мирного процесса, так сказать, не утонула.

С другой стороны, надо учитывать, что в Германии начинается предвыборная кампания. Среди избирателей социал-демократов (партию которых представляет Франк-Вальтер Штаймаер — ред.) есть определенная доля сторонников классически левых, антиамериканских идей, часть из которых при этом трактуют события в Украине как американский заговор, мол, Россия определенным образом имеет право на то, чтобы защищать свои интересы от этой, так сказать, «американской инфильтрации».

С моей точки зрения, это полный берд, но часть электората Штайнмаера мыслит таким образом, и он вынужден давать такие неоднозначные сигналы: «Мы серьезно воспринимаем российские предложения». Потому что среди его электората действительно есть небольшая доля людей, симпатизирующих России. Эта доля невелика, но ее достаточно, чтобы выиграть или проиграть следующие выборы.

Насколько эта позиция отличается от позиции канцлера Меркель? Ее заявления о Минском процессе выглядят более однозначными. Может случиться так, что Киев захочет вести переговоры относительно мирного процесса только с канцлером?

Собственно, Украина разочарована заявлениями МИД Германии, чиновник из Администрации президента вчера нам об этом сказал — что работа на уровне министров не выглядит эффективной. Мол, некоторые немецкие чиновники, которые путешествуют в Екатеринбург, заинтересовывают россиян — имелся в виду именно Штайнмайер, он недавно был с визитом в Екатеринбурге. Мы услышали, что сотрудничество в рамках мирного процесса на уровне министров фактически не имеет смысла — важнейшие разговоры идут между Банковой и офисом канцлера.

Действительно, если в Берлине говоришь с людьми, близкими к команде канцлера, услышишь такое: «Мы считаем себя союзниками Украины», одновременно в министерстве тоже можно услышать, что там себя видят союзниками Украины, но свою роль скорее видят как «фасилитаторы, посредники».