Healthcare и война: как ставят на ноги раненых в Украине солдат

За десять месяцев войны в Украине десятки белорусов были ранены в боях. Чаще всего солдаты возвращаются в строй после нескольких дней/недель в госпитале. Но есть и такие случаи, когда лечение и реабилитация затягиваются на месяцы.

Доброволец с позывным "Белка" рассказал близким о ранении под Бахмутом только спустя сутки, когда его уже довезли до больницы. Успокоил тем, что “всё более-менее в порядке”.

"Ричард" рассказал родственникам о ранении под Запорожьем спустя недели, когда рука уже “более-менее зажила”. Успокоил тем, что “зато живой”.

"Крот" и вовсе не рассказывал своим о ранении. Успокаивает их тем, что “сидит на складе” и не участвует в боевых выходах. О том, что он штурмовал деревню Александровка под Херсоном, в его семье не знает никто. Знаем только мы.

Как и за чей счёт ставят на ноги раненых в Украине белорусских солдат? А если необходимо лечение за рубежом — кто будет платить? Есть ли в принципе у белорусских добровольцев какая-то страховка от ранения на войне?

С первых дней

Белорусские добровольцы присоединились к Вооружённым Силам Украины в первые дни войны. Уже в феврале был создан батальон имени Калиновского. 21 мая он расширился до полка. А параллельно белорусы воюют за свободу Украины в батальоне "Террор" и других формированиях, входящих в ВСУ.

Уже 3 марта белорусы понесли первые потери. Боец белорусской роты теробороны "Азова" Илья "Литвин" Хренов был убит в боях за Бучу. 13 марта, защищая Киев, погиб Алексей "Тур" Скобля — ему посмертно было присвоено звание Героя Украины.

— Он родился воином. Я думаю, что он как раз принадлежит к тем людям, которые являются носителями белорусской шляхты. Это, прежде всего, воины, — рассказывает Еврорадио Наталья, мать Павла с позывным "Волат", который погиб в Украине в мае. — Когда начинается война, калі маскаль лезе на вольныя землі, у белорусского шляхтича есть только один путь — к оружию. В 2014-м Паша служил срочную службу в Беларуси. Как только закончил её, сразу же поехал в Украину.

С первых дней войны начался и отсчёт раненых белорусов. Калиновец Денис Урбанович (в прошлом — глава белорусской организации "Малады фронт") попал в госпиталь с контузией в конце мая.

— Лечусь. Теперь более-менее. Левое ухо не слышит. Могу ходить, сегодня уже выводили на улицу. Голова не болит. Доктор говорит, что всё восстановится, и будет хорошо, — рассказывает он Еврорадио через несколько дней после ранения.

Денис — один из многих раненых солдат на этой войне. Ни один из белорусских добровольцев, с которыми мы поговорили, не думал о том, позаботится ли о них Украина в случае ранения. Сегодня они рассказывают нам о бабушкиной заботе санитарок, выплатах по ранениям и реабилитации — в Буковеле и за рубежом.

Да, за рубежом — это возможно. Лечение в западных клиниках доступно не только медийным героям, таким как защитник Мариуполя Михаил Дианов. После обороны “Азовстали” и российского плена в его руке не хватало 4 сантиметров кости. Сперва он попал на лечение в больницу в Чернигове. А позже перенёс операцию в американском Сент-Луисе. Теперь рука полноценно функционирует.

Все расходы на лечение морпеха покрыл ФК “Шахтёр”, взявший над ним шефство. А 3 млн гривен, собранных для него, Дианов передал Ассоциации семей защитников “Азовстали”. Могут ли белорусские добровольцы рассчитывать на такую поддержку?

“Мы не думали о страховке”

“Ричард” — левша. Но его левая рука больше не работает. Его ранили в мае в боях под Запорожьем. Он два месяца провёл в больнице, но пальцы на руке всё ещё не слушаются.

— Все ребята-добровольцы, которые приезжали в Украину в марте, вообще не думали о том, что делать в случае ранения. Дали автомат, покормили — и нам этого было достаточно. Да и сейчас таких дум нет. Получил ранение — ну, получил. Это же война.

“Ричард” говорит, что ему повезло. Ранило в кисть. Думал, придётся ампутировать палец, но в Запорожье попался хороший хирург.

— Два часа меня сшивал. Палец собрал. Но он неподвижен, а практики протезирования суставов кистей в Украине нет. Тазобедренный сустав могут сделать — а палец нет.

Хотя в Институте травматологии сперва пообещали, что сделают мне сустав, даже назначили дату операции. Но потом оказалось, что мы друг друга недопоняли, и в Институте в день операции мне сказали, что такого не делают. Оказалось, они имели в виду, что могут просто подрезать мне палец, чтобы он стал полусогнутым, а не торчал прямо. А подвижность вернуть не могут.

Парамедик полка Калиновского — “Север” — помогла “Ричарду” связаться с киевскими врачами. Киев подтвердил: вернуть пальцам подвижность не сможет никто в Украине.

— Сказали, мол, даже если кто-то пообещает и возьмётся — не соглашайтесь. Это чревато. И дали мне контакты польских медиков.

И вот в Варшаве, кажется, смогут мне помочь. Планирую под Новый год записаться к этим польским докторам и заменить сустав на искусственный, металлический. Придётся ехать, потому что иначе кисть не заработает полноценно.

“Ричард” провёл в больницах четыре месяца. Два месяца — лечение, ещё два — реабилитация.

— Пока в больнице лежим, без средств к существованию не остаёмся. Украина продолжает платить нам зарплату.

Боец ждёт ещё одной врачебной комиссии, по итогам которой смогут назначить выплату по ранению.

— Думал не дожидаться никаких выплат, разорвать контракт с ВСУ и поехать в Польшу восстанавливать руку, но командир батальона и девушка из штаба, которая помогает раненым, уговорили сперва закончить с оформлением бумаг, — говорит он. — Её хочется отдельно поблагодарить, она очень много делает для раненых.

— Эти документы сперва подготавливают больницы, в которые попадают ребята. А потом они направляются для дальнейшего оформления в медслужбу подразделения, к которому мы относимся — Главное управление разведки, — объясняют Еврорадио в полку имени Калиновского. — Это работа команды людей, и потому это срабатывает.

Но сами выплаты — вопрос времени. Даже украинцы не сразу их получают, потому что в стране война, и всё функционирует, к сожалению, несовершенно. Но мы выполняем те требования к документации, которые предусмотрены украинским законодательством.

Лечение в Польше “Ричард” будет оплачивать сам. Потому он и решил дождаться выплат.

Выплаты. И бюрократия

Все граждане Беларуси, которые сражаются за Украину, официально являются бойцами ВСУ. А бойцам ВСУ в случае ранения положено три типа выплат:

- денежное довольствие — минимум 350 долларов;
- около 2,7 тыс. долларов в месяц так называемых "боевых" — отсчёт "месяцев" ведётся от дня получения ранения до окончания реабилитации;
- раз в год раненому выдают "материальную помощь для решения социально-бытовых вопросов".

Сумма выплаты зависит от характера травмы — лёгкая, средней тяжести или тяжелая. Боец с позывным “Крот” из батальона “Террор”, раненый на Херсонском направлении осенью 2022 года, рассказывает Еврорадио, что получить компенсацию не так-то просто.

— Нужно собрать документы, в которых будет описано, что произошло и при каких обстоятельствах. На основе этих документов должны быть выдана справка, в которой было бы указано, что ранение было получено “в связи с защитой Батькивщины”. Мы собрали все документы, но я пока не знаю, получу ли компенсацию. Никто в батальоне пока не видел этих денег.

Причина в якобы неправильно оформленных документах. Но ведь нам никто и не рассказывал, как оформлять эти документы.

Получают ли такие выплаты вовремя украинские бойцы, Крот не знает — говорит, что задавать такие вопросы ему неловко.

— Сейчас мы создаём в Украине ветеранское объединение, регистрируем его и работаем с украинской стороной, чтобы защитить права этих людей, — подключается к разговору Валерий Сахащик, представитель Объединённого кабинета Офиса Светланы Тихановской по вопросам обороны и нацбезопасности. — Многие из них уехали из Украины, не получив никаких выплат. Сотрудничаем с Офисом президента Владимира Зеленского, проверяем информацию по каждому случаю. И всё, что ребята должны получить согласно закону, они получат.

Боец с позывным “Белка” сейчас служит в Иностранном легионе, а раньше воевал в “Волате” — одном из батальонов ПКК. Он лично занимался оформлением бумаг для выплаты боевым побратимам.

— Нужно было сделать рапорты, боевые распоряжения, в которых описано, кто и для чего был на боевых и что в итоге сделало подразделение. Эти документы подаются в штаб легиона, на их основании насчитываются боевые.

Тогда ещё был жив “Брест”, и он попросил меня оформлять эти бумажки, потому что у киевского штаба это почему-то не получалось. Потом система наладилась. В нынешней моей легионовской группе этими бумагами занимается командир, я даже не думаю об этом.

Буковель не для всех

После того, как “Ричарда” выписали из больницы, его отправили на реабилитацию в Буковель.

— С моим ранением большинство благ мне были недоступны, но всё равно отдохнул. Горы увидел. По горам полазить было интересно.

“Кроту” тоже предложили съездить в Буковель. Но когда мы созвонились, оказалось, что до Буковеля он так и не добрался, и вернулся на базу на юге Украины. Оказалось, что на курорте нет мест.

— Потом мне снова предложили поехать в Буковель. И снова отозвали предложение. То никто не брал трубку, то потерялся человек, который отвечал за составление списков. Я уже и не ждал этой поездки, слишком много недопониманий возникало.

Решил, что смысла сидеть в Киеве нет. Собрал рюкзак и вернулся к парням. Хотя да, было бы здорово, если бы раненым бойцам давали возможность перевести дух и отдохнуть в комфортных условиях.

Думаю, это полк Калиновского ставит палки в колёса нашему батальону. Тем более, мы знаем, что в Буковеле кроме раненых ребят из полка отдыхали и те, кто ни разу даже не выезжал на боевые.

“Белка” сперва отказался отвечать на вопрос про интриги внутри киевского штаба. Но после прислал голосовое сообщение:

— Знаешь, вдоль линии боестолкновения всё кристально ясно. Грязь стекает обычно ближе к тылу. И всматриваться в ту сторону мне не хочется. Я этим не интересуюсь. Время от времени доходят слухи о том, как кто-то, кто имеет мало отношения к войне, сделал себе участника боевых действий, пристроил родственника на контракт, делает себе имя на крови и смерти бойцов. Этого не хочется касаться.

Я был и остаюсь рядом с другими людьми, для них на первом месте война. Так что никакой достоверной информации по “буковелям” у меня нет, я просто ею не интересуюсь.

Мы получили комментарий об этой ситуации в штабе полка имени Калиновского:

Проект "Возвращение"

Как восстановить психическое здоровье человека, пережившего ужасы войны и вернувшегося с неё с посттравматическим расстройством? Если визиты к психологу не приносят результатов, в дело вступает контролируемая психоделическая терапия. Метод сочетания психотерапии и психоделических веществ — МДМА, псилоцибина, кетамина, ибогаина — предлагает Украинская ассоциация психоделических исследований (UPRA).

Не становятся ли военные наркоманами после такого лечения? Получается ли кого-нибудь вылечить, что из себя представляет курс терапии и легально ли всё это? Об этом Еврорадио разговаривает с белорусским врачом, одним из основателей Ассоциации.

Ирина (имя изменено) окончила лечебный факультет БГМУ. Позже девушка решила уехать за границу: после принудительной посадки рейса Ryanair в Минске ей стало понятно, что ни карьеры, ни творческого будущего в Беларуси ждать не приходится.

— Я одна из 15 основателей UPRA и пока что единственная белоруска в правлении Ассоциации, — рассказывает Еврорадио врач. — Сегодня людей, причастных к Ассоциации, более 150 человек со всего мира.

Еврорадио: Как выглядит реабилитация от "Возвращения"?

— Всё зависит от запроса и клинической ситуации. Кому-то достаточно онлайн-консультаций с психотерапевтом, а кому-то нужен полный курс терапии. В типичном случае острой реакции на стресс мы предлагаем амбулаторное лечение в одном из двух медицинских центров в Киеве, сотрудничающих с нами.

Особенность этих центров в том, что врачи в них имеют исключительный опыт работы с военными и используют легальную терапию с кетамином или ибогаином. Эти средства не относятся к классическим психоделикам и применяются вне показаний инструкции и в других дозах.

Это не противоречит законодательству Украины, а протоколы заимствованы из опыта зарубежных коллег. Курс всегда включает диагностику, исключение контузии или других физических травм, психотерапию и, при необходимости, дополнительную фармакотерапию с антидепрессантами. Пациент на ротации ходит к врачу несколько раз в неделю, проходит разговорные консультации и психоделические сессии непосредственно на кровати клиники под пристальным наблюдением врачей.

Обычно состояние пациентов не требует госпитализации, но мы имеем такую возможность. Ею пользуются, например, иногородние, кто не хочет снимать квартиру в Киеве на время лечения.

Еврорадио: Помогла ли ваша терапия кому-нибудь?

— Пока были только позитивные случаи. Но мы подготовлены к тому, что кому-то может не помочь тот курс, который до сих пор помогал всем. Тогда будем искать дополнительные терапевтические опции. Наша миссия — возвращение человека к себе, к жизни или к войне, на его выбор. Мы не оставляем людей в воздухе и через время обязательно проверяем, не ухудшилось ли его состояние в отсутствие терапии.

Стабилизировать военнослужащего с острым дистрессом при использовании кетаминовой терапии возможно примерно за две недели. Чтобы проработать устойчивое посттравматическое расстройство у ветерана, потребуется гораздо больше времени, от трёх недель и более.

Мы можем помочь

Весной 2022 года белорусы запустили онлайн-сервис психологической помощи пострадавшим от войны в Украине. В какой бы стране они ни находились сейчас.

WEMAYHELP 2.0 — это платформа для восстановления психического здоровья. Волонтеры проекта работают в 12 часовых поясах. Они помогают людям преодолеть тревогу, пережить травмирующие переживания и найти ответ на вопрос: "Что делать дальше?". Все это абсолютно бесплатно.

За 9 месяцев помощь от них получили более 550 жертв войны.

По информации UPRA, 23 миллиона украинцев имеют высокий риск психических расстройств в связи с военными действиями, вынужденным переселением и потерей близких. По предварительным расчётам, 3,5 миллионам участников военного конфликта и мирных жителей с украинской стороны будет поставлен диагноз "Посттравматическое стрессовое расстройство". 

Симптомы ПТСР могут включать эмоциональную нестабильность, агрессию, ночные страхи, неконтролируемые мысли о пережитых событиях. Ожидается, что только 50% пострадавших полностью поправятся после курса традиционной терапии.

Данная публикация была подготовлена в рамках проекта Online journalism, in-depth, который финансируется Федеральным министерством экономического сотрудничества и развития Германии (BMZ). Мнения, выраженные в этой публикации, принадлежат исключительно независимым авторам и не обязательно отражают точку зрения BMZ.