Молчаливая любовь к Азнавуру и нелюбовь к индейке по-армянски и певице Шер
Мне попался «правильный» таксист – в машине играл настоящий забористый шансон. В Баку это большая редкость. «Плановая, плановая, симпатичная такая…» – пел Борис Давидян, он же Бока, он же легендарный исполнитель блатных песен – бакинец армянского происхождения.
— Это Бока? – уточнила я на всякий случай.
— Дааа, я чтоо? – настороженно протянул таксист.
— Нет, ничего.
Таксист хмыкнул. В принципе, он не сильно рисковал, слушая певца с армянской фамилией – потому что в современном Баку осталось не так уж много людей, знающих, кто такой Бока. Хотя многие местные исполнители шансона “унаследовали” его песни и до сих пор поют их на свадьбах.
В 1988-м году в Баку еще жило никак не меньше двухсот тысяч армян. Потом разгорелся карабахский конфликт между Азербайджаном и Арменией, и страны “обменялись беженцами”. Этнический состав изменился в пользу титульной нации, и многонациональные бакинские дворы остались только в памяти.
Карабахский конфликт постепенно вытесняет из жизни и речи азербайджанцев все, так или иначе связанное с Арменией. Нет никаких официальных запретов “на упоминание всего армянского”, но азербайджанцы стали практиковать самоцензуру. Одни – из чувства патриотизма, другие – просто от греха подальше.
Самоцензура в быту: молчаливая любовь к Азнавуру
Алёна Семёнова вернулась в Баку после учебы в Штатах. Это был 2005-й год. Она попыталась купить диск группы System of a Down (американская рок-группа, все участники которой армяне по происхождению). Работники магазина отвели ее в подсобку и спросили, зачем она ЭТО слушает. «А зачем вы ЭТО продаете?» — ответила девушка.
Нескольких таких эпизодов хватило, чтобы Алёна научилась контролировать свою речь, когда дело касается армянских тем: «Это не настолько важная и значимая часть моей жизни, чтобы нарываться на конфликт».
С ней согласен и её муж Таир, который, наученный неприятным опытом, старается не затрагивать эту тему в кругу малознакомых людей.
Мы провели небольшой опрос, чтобы узнать, в каких ситуациях бакинцы “прикусывают язык”, чтобы не сказать чего-нибудь неполиткорректно-армянского. Вот что многим нравится:
армянская нуга
фильмы режиссера Карена Шахназарова
песни армянских участников Евровидения
певец Шарль Азнавур
армянские девушки/парни на международных симпозиумах (стыдно признаться, как сказал один респондент)
Признаются ли люди в таких симпатиях? Тут все ответы можно разделить на три группы:
1. Никакой самоцензуры, что хочу, то и говорю.
Такая толерантность может осуждаться в сети и в “реале”. Некоторые считают ее эпатажем:
“Сейчас уже считается модным хвалить, например, футболиста Мхитаряна, чтобы выделиться из толпы и показать, какой ты «особенный». А многие «ценители» армянского коньяка никогда его даже и не пробовали”.
2. Лучше лишний раз промолчать, чем потом доказывать, что ты не верблюд.
“Обожаю Фрунзика Мкртчяна, считаю его гениальным актером, как и Джигарханяна. Но никогда и нигде не скажу об этом открыто”.
3. Какой еще коньяк-шманьяк, война идет.
“Давайте не забывать, что между нами, все-таки идет война. В том числе – информационная. В таких обстоятельствах мало кто назовет великих и знаменитых армян великими и знаменитыми. Это как в СССР 1942-го года играть Вагнера”.
Казусы и скандалы
С попытками препятствовать проникновению в азербайджанский быт всего армянского связано немало скандалов – битв на поле информационной войны. Вот самые громкие:
Индейка по-армянски. Пассажир рейса Москва-Баку авиакомпании «Аэрофлот» был возмущен присутствием в меню блюда под названием «индейка по-армянски» и высказал своё возмущение стюардессе. Дальше была долгая и ожесточенная дискуссия в азербайджанских соцсетях.
Концерт Сосо Павлиашвили. В прошлом году значительная часть азербайджанской общественности пыталась воспрепятствовать проведению в Баку концерта Сосо Павлиашвили. Нет, он не армянин, но выступал в Карабахе (поехал туда из Армении, то есть, попал на территорию Азербайджана мимо азербайджанских пограничников), чего тоже вполне достаточно. В итоге, концерт прошел при аншлаге во дворце имени Гейдара Алиева (концертный комплекс в центре города). Дискуссии начались примерно за месяц до концерта и продолжались еще два.
Шакира и флаг. В 2012 году певица Шакира дала концерт в Баку, во время которого вынесла на сцену армянский флаг. Публика обалдела от такой наглости. Потом выяснилось, что это был флаг Колумбии – родной страны певицы, в котором просто те же цвета, но в другом порядке. Самое забавное, что и в Армении тоже не сразу поняли, в чем дело, потому что «сенсация» облетела не только азербайджанские, но и армянские интернет-ресурсы.
Время от времени происходят инциденты “помельче”. Например, год назад в известной сети кафе поставили песню американской певицы армянского происхождения Шер, и посетители возмутились. Каждый такой случай приносит богатый урожай кликов новостным ресурсам и бурные споры в соцсетях.
Эксперты о самоцензуре: что это на самом деле?
Азад Исазаде, психолог:
“Это нормально, что люди следят за своей речью, чтобы не нарваться на конфликт, или, например, чтобы не обидеть собеседника, для которого тема войны болезненна.
Инциденты из серии «индейка в самолете» можно назвать одним словом – «сублимация».
Люди, воевавшие в Карабахе, или как-то еще непосредственно вовлеченные в конфликт, как правило, ведут себя спокойно. А те, кто не смогли “внести свою лепту” в войну, пытаются сделать это таким вот образом.
Если когда-нибудь мир будет заключен, даже при самом благоприятном исходе, сформировавшийся «образ врага» покинет общественное сознание еще не скоро. И работать над этим нужно будет серьезно, и с обеих сторон. Причем, начинать лучше прямо сейчас, трансформируя образ «врага-армянина» в образ «противника с автоматом», не делая акцент на национальности”.
Рахман Бадалов, философ и культуролог:
“На мой взгляд, это показатель дикости. Мы не ведем этнической войны с армянами. Тем более речь не идет о том, что столкнулись наши коллективные мифы. Одним словом, это проявление атавизма, который у цивилизованных народов давно изжит.
Другой момент, не менее важный. Современные научные представления говорят о том, что если нет взаимодействия — нет объектов, главное — что происходит между. Мертвая зона между двумя народами — ничего страшнее не придумаешь. В прошлом было все, дружили, ругались, обвиняли, встречались, спорили «чья долма» , но было взаимодействие”.
Что все-таки осталось
Между тем, некоторые “армянские следы” в Баку все-таки остались. Они или настолько примелькались, что их перестали замечать, или мало кому известно их истинное происхождение (а кто знает, не акцентирует внимание).
В основном, это музыка и топонимы.
Например, знаменитая улица Сурена Осипяна. В советское время здесь была психиатрическая больница. Улицу, конечно, переименовали, но и сейчас, если кто-то предлагает вам «сходить на Сурена Осипяна», значит, считает вас больным на голову.
Церковь Святого Григория Просветителя в центре Баку была построена в конце 19 века, пережила кучу катаклизмов, горела в начале 90-х, была реконструирована в начале 2000-х, и теперь в ней библиотека Управления по делам Аппарата президента Азербайджана. Но для бакинцев это, прежде всего, отличный ориентир. «Ты где?» — «Возле армянской церкви». Причем, именно под таким названием её знают даже подростки.
Песня «Я встретил девушку» из одноименного советского фильма — одна из самых известных песен легендарного азербайджанского певца Рашида Бейбутова. Музыку к ней написал Андрей Бабаев, который, несмотря на азербайджанскую фамилию, был карабахским армянином.
И как её теперь делить? А никак. В конце концов, Рашид Бейбутов – национальное достояние, и никто не собирается отказываться от его хита, пусть она будет написана хоть чертом рогатым.
Таких «общих» песен можно насчитать с десяток. Что неудивительно, учитывая, например, тесное сотрудничество в своё время Муслима Магомаева и Арно Бабаджаняна. «Вытряхнуть» все это из репертуаров мэтров невозможно, да и попросту жалко. Так что, «пусть будет».
