Похож ли Лукашенко на Ахмадинежада, а белорусские выборы — на иранские?
Президентские выборы в Иране горячо обсуждаются во всём мире. Некоторые страны критикуют Махмуда Ахмадинежада и не признают итогов выборов, а белорусы ищут параллели с ситуацией в нашей стране. Еврорадио попросило эксперта сравнить выборы в Иране с белорусскими президентскими выборами 2006 года.
Несмотря на некоторые сходства, белорусская и иранская ситуации сильно отличаются, уверен политолог-востоковед Сергей Богдан, который долгое время жил, учился и работал в Иране. Если иранцы перед выборами радовались политическому плюрализму, то белорусы похвалиться этим не могут.
Сергей Богдан: "В Иране на момент выборов, на момент их подготовки существовал довольно большой политический плюрализм. В Беларуси в 2006 году, несмотря на артикуляцию оппозиционных взглядов, такого не было".
Ни один из оппонентов Александра Лукашенко во время выборов 2006 года не мог реально оспорить его власть. Предвыборная кампания больше напоминала обсуждение взглядов, нежели политическую борьбу. В Иране же ситуация совсем другая. Там противники Махмуда Ахмадинежада имеют реальную политическую силу. Это и есть фундамент для жёсткой политической борьбы, которая в каждый момент может стать вооружённой. Поэтому и сравнения Александра Милинкевича с Миром Хоссейном Мусави (главным противником Ахмадинежада) не имеют большого смысла, считает Сергей Богдан.
Сергей Богдан: "Сколько денег стоит за Мусави и сколько власти: Мусави поддерживают весьма влиятельные круги в правящем режиме. За Милинкевича никогда и 1% от этого не было. Поэтому это очень зыбкое сравнение".
Единственное, чем они могут быть похожи, — это некоторые черты характера.
А вот Александра Лукашенко и Махмуда Ахмадинежада объединяет значительно больше. Прежде всего это лозунги борьбы с коррупцией, которые и привели к власти обоих президентов. Жажда справедливости повлияла в своё время на выбор не только белорусов, но и иранцев, утверждает эксперт.
Сергей Богдан: "Я знаю многих людей в Иране, которые проголосовали за Ахмадинежада исключительно по этому признаку. Они были возмущены коррумпированностью власть имущих".
Белорусский и иранский президенты используют очень похожие популистские приёмы. Оба политика на определённом этапе своей карьеры обратились к тем социальным группам, у которых не было возможности влиять на власти. Однако, как замечает востоковед, с этого момента главы государств занимались преимущественно тем, что подгоняли правила политической борьбы под себя.
Сергей Богдан: "В Иране это очень острый вопрос сейчас. У нас это вопрос уже прошлого. Они пришли в политику и сразу начали менять правила игры, чтобы места на политическом поле уже ни для кого не осталось. Фактически они изменяют все законы политики в своих странах".
Помимо того, политике обоих президентов характерны определённые сверх-идеи. В середине 1990-х годов Александр Лукашенко был горячим сторонником восстановления Советского Союза. А сверх-идея Ахмадинежада — подготовить мир к приходу мессии в соответствии с его религиозными убеждениями. По словам Сергей Богдана, это привлекает довольно консервативных избирателей.
Сергей Богдан: "Это скорее консервативные круги. В Беларуси это были люди, которые скучали по Советскому Союзу. А в Иране это люди, считающие, что режим нужно сделать более жёстким".
Электораты Лукашенко и Ахмадинежада похожи также и по возрасту. Молодёжи среди их избирателей не так много. Особенно выразительно это видно в Иране. Его население значительно моложе, чем в нашей стране. Это и есть главная причина массовости иранских протестов. Их участники — это в основном молодёжь.
Острое возмущение иранцев можно объяснить ещё и тем, что они не привыкли к манипуляциям такого размера.
Жители Ирана протестуют, потому что боятся полностью потерять права и свободы. Белорусы же в 2006 году так не протестовали, поскольку терять им уже было нечего.
Сергей Богдан: "Терять какие-то значительные свободы не приходилось, поскольку всё, что хотели, у белорусов уже ограничили. Соответственно и возмущение было ограничено тихим протестом".
У белорусов просто нет культуры протеста. Возможность выражать сопротивление в нашей стране появилась только в 1991 году, в то время, как иранцы активно пользуются этим правом уже 150 лет. По словам политолога, белорусам необходимо время, чтобы осознать, что протестовать не только можно, а даже нужно.
Фото: Guardian
Несмотря на некоторые сходства, белорусская и иранская ситуации сильно отличаются, уверен политолог-востоковед Сергей Богдан, который долгое время жил, учился и работал в Иране. Если иранцы перед выборами радовались политическому плюрализму, то белорусы похвалиться этим не могут.
Сергей Богдан: "В Иране на момент выборов, на момент их подготовки существовал довольно большой политический плюрализм. В Беларуси в 2006 году, несмотря на артикуляцию оппозиционных взглядов, такого не было".
Ни один из оппонентов Александра Лукашенко во время выборов 2006 года не мог реально оспорить его власть. Предвыборная кампания больше напоминала обсуждение взглядов, нежели политическую борьбу. В Иране же ситуация совсем другая. Там противники Махмуда Ахмадинежада имеют реальную политическую силу. Это и есть фундамент для жёсткой политической борьбы, которая в каждый момент может стать вооружённой. Поэтому и сравнения Александра Милинкевича с Миром Хоссейном Мусави (главным противником Ахмадинежада) не имеют большого смысла, считает Сергей Богдан.
Сергей Богдан: "Сколько денег стоит за Мусави и сколько власти: Мусави поддерживают весьма влиятельные круги в правящем режиме. За Милинкевича никогда и 1% от этого не было. Поэтому это очень зыбкое сравнение".
Единственное, чем они могут быть похожи, — это некоторые черты характера.
А вот Александра Лукашенко и Махмуда Ахмадинежада объединяет значительно больше. Прежде всего это лозунги борьбы с коррупцией, которые и привели к власти обоих президентов. Жажда справедливости повлияла в своё время на выбор не только белорусов, но и иранцев, утверждает эксперт.
Сергей Богдан: "Я знаю многих людей в Иране, которые проголосовали за Ахмадинежада исключительно по этому признаку. Они были возмущены коррумпированностью власть имущих".
Белорусский и иранский президенты используют очень похожие популистские приёмы. Оба политика на определённом этапе своей карьеры обратились к тем социальным группам, у которых не было возможности влиять на власти. Однако, как замечает востоковед, с этого момента главы государств занимались преимущественно тем, что подгоняли правила политической борьбы под себя.
Сергей Богдан: "В Иране это очень острый вопрос сейчас. У нас это вопрос уже прошлого. Они пришли в политику и сразу начали менять правила игры, чтобы места на политическом поле уже ни для кого не осталось. Фактически они изменяют все законы политики в своих странах".
Помимо того, политике обоих президентов характерны определённые сверх-идеи. В середине 1990-х годов Александр Лукашенко был горячим сторонником восстановления Советского Союза. А сверх-идея Ахмадинежада — подготовить мир к приходу мессии в соответствии с его религиозными убеждениями. По словам Сергей Богдана, это привлекает довольно консервативных избирателей.
Сергей Богдан: "Это скорее консервативные круги. В Беларуси это были люди, которые скучали по Советскому Союзу. А в Иране это люди, считающие, что режим нужно сделать более жёстким".
Электораты Лукашенко и Ахмадинежада похожи также и по возрасту. Молодёжи среди их избирателей не так много. Особенно выразительно это видно в Иране. Его население значительно моложе, чем в нашей стране. Это и есть главная причина массовости иранских протестов. Их участники — это в основном молодёжь.
Острое возмущение иранцев можно объяснить ещё и тем, что они не привыкли к манипуляциям такого размера.
Жители Ирана протестуют, потому что боятся полностью потерять права и свободы. Белорусы же в 2006 году так не протестовали, поскольку терять им уже было нечего.
Сергей Богдан: "Терять какие-то значительные свободы не приходилось, поскольку всё, что хотели, у белорусов уже ограничили. Соответственно и возмущение было ограничено тихим протестом".
У белорусов просто нет культуры протеста. Возможность выражать сопротивление в нашей стране появилась только в 1991 году, в то время, как иранцы активно пользуются этим правом уже 150 лет. По словам политолога, белорусам необходимо время, чтобы осознать, что протестовать не только можно, а даже нужно.
Фото: Guardian
