Что ждет человека с инвалидностью в тюрьме, в политике и на работе?

Еврорадио: Насколько наши города приспособлены к перемещению людей с инвалидностью?

Сергей Дроздовский: Куча рапортов, сколько приделали пандусов, сколько понизили бордюров. Для человека, который слабо ориентируется в специфике, это звучит внушительно, вроде бы миллиарды тратятся на это. И делается, вынужден признать. Если сравнить 20 лет назад и сегодня, видны элементы безбарьерной среды. Но стали ли чаще появляться люди в колясках на улице? Не намного. В Минске я знаю пару десятков таких человек. Но это единицы. А таких людей должно быть 10-15 тысяч, они должны быть заметны.

Тут не достаточно сделать пандус. Тем более, в большинстве случаев происходит фальсификация: приделывается пандус к входу, а дальше неизвестно, можно попасть внутрь или нет. И люди, столкнувшись один раз с такой проблемой, больше не рискуют. Рапортуют, например, о закупке какого-то количестве низкопольного транспорта. Но непонятно, почему такое число. Американцы так решали проблему доступности транспорта: “С 1 января больше ни один не приспособленный автобус не будет закуплен”. И теперь у них все линии обеспечены.

“Человеку с инвалидностью нужно доказывать свою возможность работать”

Еврорадио: Может ли человек с инвалидность найти хорошую работу, топ-менеджера, например?

Сергей Дроздовский: Человек будет старательно избегать любого соотношения с инвалидностью. Если взять сотню топ-менеджеров Беларуси, сколько из них с признаками инвалидности? Если и есть, то они ее старательно прячут. Сколько сегодня в Палате представителей людей с инвалидностью? Может и есть, но они ее тоже прячут. Сколько таких людей в правительстве? В шоу-бизнесе?

По статистике люди с инвалидностью получают более низкую зарплату. В отличие от человека без инвалидности, человеку с инвалидностью нужно доказывать свою возможность работать через процедуру МРЭК. И это доказывание может длиться один-два месяца. Какой нормальный наниматель будет держать хорошее рабочее место такой срок?

Система высшего образования намного менее доступна. Самая доступная форма — платное дистанционное образование.

Мы сегодня фиксируем конкретные факты увольнения по причине инвалидности. Человека не берут, ему конечно в глаза не говорят, что из-за инвалидности. А потом на тоже место берут человека с меньшей квалификации и меньшим опытом.

Еврорадио: Проблема в законах, которые не защищают права людей с инвалидностью или в чем-то большем?

Сергей Дроздовский: Сегодня человек с инвалидностью воспринимается как человек, которого нужно лечить, реабилитировать, помогать ему — то есть как объект. Передовые страны мира пошли по пути субъективности, установления гражданственной позиции человека с инвалидностью. Америка, Британия, Австралия, Океания, вся Европа пошли по пути создания антидискриминационного законодательства. Изучается явление дискриминации: разделения по признаку инвалидности. И вся система выстраивается, чтобы любой человек, в любой конкретной ситуации был гарантированно защищен от этого разделения.

Еврорадио: Сколько у нас сегодня пенсия по инвалидности и можно ли за нее жить?

Сергей Дроздовский: Сегодня есть минимальные пределы пенсии в зависимости от группы инвалидности. Самая большая у человека с первой группой — это та пенсия, которую государство выплачивает человеку без трудового опыта. Она сегодня на уровне 110-120 евро. Этого не достаточно, потому что минимальная социальная пенсия устанавливается, соотносясь с минимальным потребительским бюджетом. Но этот минимальный потребительский бюджет в отношении инвалидов не рассчитывается. Он рассчитывается в отношении пенсионеров. А как можно считать пенсионером 25-летнего человека, у которого семья, дети, и который, имея первую группу, ограничен в своих возможностях на труд.

Кроме пенсии человеку выплачиваются дотации в виде технических средств реабилитации, в виде льгот. Но человек не является получателем. Человек, которому предоставляется протез, например. Он не является потребителем, а является пользователем. То есть он не может истребовать гарантии качества этого самого протеза, не попадает под закон “О защите прав потребителей”. Перечень средств, которые предоставляет государство — минимальный. Это инвалидная коляска, протез, поручни… Это средства от одного производителя, который может предоставить один тип качества. То есть выбор не зависит от потребителя. Нет возможности выбора!

Еврорадио: А самому можно купить в нашей стране?

Сергей Дроздовский: Это очень сложно сделать. Импортных у нас почти нет, они все относятся к средствам медицины, которые нужно сертифицировать. А сертификация стоит значительно больше, чем выгода, которую можно получить.

Еврорадио: Но за 5-10 лет что-то изменилось в лучшую сторону для людей с инвалидностью?

Сергей Дроздовский: Если брать оторвано от контекста, то позитивные действия есть. Но если брать эти действия в контексте развития всего общества… Вот мы говорим, например, что пенсия увеличилась, но и зарплаты выросли больше, чем в пять раз. И пенсия увеличилась меньше, то есть в соотношении она упала. Если мы будем сравнивать человека с инвалидностью сегодня и десять лет назад, то да — его жизнь изменилась. Но если сравнивать со средним белорусом, то весьма не в сторону улучшения выглядит ситуация. Сегодня, например, поляки, гораздо более интегрированы в жизнь общества и гораздо менее зависят от их инвалидности. Я уже не беру Швецию, Германию.

Еврорадио: Попав в белорусскую тюрьму, например, человек с инвалидностью сможет там свободно перемещаться?

Сергей Дроздовский: Офис по правам людей с инвалидностью регулярно получает письма из мест заключения. И в этих письмах фиксируются ужасающие ситуации. Когда не выполняются элементарные нормы человеческого общежития. Человек с инвалидностью попавший в места заключения страдает в большей степени: нет инфраструктуры, нет технических возможностей. По хорошему, это можно приравнивать к пыткам. И вторая сторона — нас туда никто не пускает. Все, что мы можем — это анализировать жалобы, которые к нам поступают.

Еврорадио: Как на проблемы людей с инвалидностью обращать внимание, демонстрации делать, или говорить на каждом углу?

Сергей Дроздовский: Все нужно. Вопрос только как? Можно конечно 15 человек собрать на площади Бангалор и промитинговать. И государство отметит, что в очередной раз горстка инвалидов чего-то хотела, а общество даже не заметило этого. Нужно обострять дискуссию между государством и людьми с инвалидностью в виде их представителей, их организаций. Государство сегодня воспринимает себя как отдельный элемент, хотя это назначенные администраторы наших ресурсов. Сегодня вся социальная поддержка — это монополия государства.

Еврорадио: Как правильно обращаться к людям с инвалидностью, как себя вести, чтобы это было этично?

Сергей Дроздовский: Об инвалидности стоит помнить там, где есть необходимость решить проблему. Там где я что-то не могу сделать, стоит вспомнить про мою инвалидность. Там, где есть необходимость учитывать определенные потребности — там стоит это учитывать.

Как нас правильно называть? У нас в государстве есть юридический статус — инвалид, так же как пенсионер, военнослужащий. На улице же не будешь обращаться к пожилому человеку: “Эй, пенсионер, иди сюда!”. Это глупо. Так же как дико и странно называть человека инвалидом на улице. В бытовых отношениях он человек, и его инвалидность это сугубо его дело. Зачем это подчеркивать? Мы внедряем сегодня понятие “человек с инвалидностью” — это соответствует духу международного разговора. People with desability — это не человек с ограниченными возможностями. Потому что в английском языке понятию “desability” есть четкое определение, которое аналогично нашему пониманию “инвалидности”. А люди с неограниченными возможностями, ну не бывает же людей с неограниченными возможностями! Когда мы говорим об ограниченных возможностях, мы сразу же формируем клетку, в которой он находится. Никто не знает, в чем они ограничены…

Еврорадио: Какой момент самый психологически тяжелый для человека с инвалидностью?

Сергей Дроздовский: Когда человек становится перед выбором: как дальше жить? Многие привычные ему ранее вещи обрезаются его инвалидностью и он не находит опоры, поддержки, чтобы как-то компенсировать. Самое тяжелое — осознание безвыходности. Это не всегда приходит, когда человек получает тяжелую травму, либо с моментом тяжелого заболевания. Это вопрос осознанного подхода.

“Если есть люди, которые выжили в более тяжелой ситуации, то сможешь и ты”

Еврорадио: Как пережить такой момент, удержаться?

Сергей Дроздовский: Если есть люди, которые выжили в более тяжелой ситуации, то сможешь и ты. Ну, и конечно есть близкие, свое окружение. Вот к этой помощи стоит прибегнуть. Надо готовиться, потрудиться объяснить, как к нему относиться, что надо делать в его отношении, что не надо. Ну и последнее, нужно помнить, что мы живем в государстве, не в диком обществе. И человек должен понимать, что государство должно решать ряд его проблем. Этого нужно добиваться.

Еврорадио: А вы не думали пойти в политику, в парламент или в президенты?

Сергей Дроздовский: Было. В 2004 году баллотировался на местных выборах. Но не пропустили. Я не заполнил в графе “разное” доходы моей пенсии. Если сейчас в Беларуси около 5% людей с инвалидность, то нужно было бы хотя бы 3% таких депутатов. Мы проводили опрос, и около 40% людей не голосовали бы за людей с инвалидностью ни при каких обстоятельствах.

Для справки: Сергей Дроздовский около 20 лет перемещается при помощи инвалидной коляски. Имеет два высших образования: инженер-механик, юрист. Возглавляет Офис по правам людей с инвалидностью. Проблемами людей с инвалидностью занимается с 1998 года.

Фото: inva-life.ru, ampby.org, resurs.by