Указ о продбезопасности: ретейл уйдёт в тень, а проиграет всё равно потребитель?
В среде белорусских предпринимателей и представителей торговли вызвал неоднозначную реакцию проект указа “О мерах по совершенствованию государственного регулирования потребительского рынка”. Как указано в обосновании проекта, он призван оказать поддержку отечественному производителю и создать условия для обеспечения “национальной продовольственной безопасности”.
Но не все согласны с его эффективностью. Есть мнение, что этот проект может привести к резкому скачку цен и увеличению доли теневой экономики. Чиновники, кстати, тоже об этом упоминают, но в обосновании проекта указывают, что это “никак не повлияет на интересы производителей и конечного потребителя”. Еврорадио поинтересовалось у экспертов, оправданы ли опасения скептиков.
Что это за проект и почему он возник?
— Суть его в том, что на данный момент складывается практика неэквивалентного обмена в плане ценообразования между поставщиками и производителями, — рассказывает Еврорадио сопредседатель Республиканской конфедерации предпринимательства Виктор Маргелов. — В проекте говорится о том, что в результате таких отношений в адрес крупных торговых сетей отгружается продукция с рентабельностью, доходящей до минус 25 процентов. Но рынок сложился так, что “не хочешь — не отдавай, другие отдадут”. Вот власти и вводят ограничения на ценообразование, на бонусы, на оплаты каких-то сопутствующих операций. Потому что это в той или иной форме всё равно входит в цену, в конечный результат совместной деятельности.
В обосновании проекта чиновники также кивают на практику Российской Федерации, где законом установлено, что совокупный размер вознаграждения субъекту хозяйствования не может превышать 5% от цены приобретённых продовольственных товаров.
— Исходя из контекста документа, можно предположить, что к государству пришли неэффективные производители — те, кто не может конкурировать на равных с импортными. Скорее всего, иностранные производители могут предложить розничным сетям более высокую премию, и потому отечественные предприятия стали испытывать сложности с реализацией товаров, — считает научный сотрудник центра экономических исследований BEROC Олег Мазоль. — Они могли попросить государство ввести такую ограничительную меру, связанную с установлением надбавки. Отечественный производитель может позволить себе надбавку в упомянутых 5 процентов, зарубежный же может себе позволить заплатить торговым сетям, скажем, 10 процентов. Соответственно, иностранный производитель может более эффективно продвигать свою продукцию через белорусские торговые сети. Вероятно, расчёт на то, что торговые сети охотнее станут покупать белорусский товар, потому что теперь условных 10 процентов иностранные производители платить не смогут.
Крупный ретейл всё равно найдёт “дырки”
Виктор Маргелов скептически относится к таким мерам: кто захочет — тот своё возьмёт.
— На малый и средний бизнес этот указ мало влияет. И нужно понимать, что если закрывать лазейки, позволяющие крупным сетям получать повышенный доход, то в любом случае не все эти дырки закрыты. Да, это несколько усложнит процесс: повысит рентабельность производителей, понизит рентабельность крупных торговых сетей. Но не исключено, что крупные сети просто найдут другие лазейки, чтобы получить свой бонус. Дело в том, что эти же предприятия Госпищепрома могут приползти на коленях, мол, давайте что-то вместе придумаем, чтобы брали больше продукции у нас.
Олег Мазоль также предполагает, что если связать руки крупному ретейлу, то скорее проиграет государство, нежели посредник.
— Думаю, что здесь используется вариант “подпереть государством” отечественного производителя, потому что он не может себе эти условные 10 процентов надбавки позволить. Поэтому, мол, давайте ограничим всем и будем танцевать вокруг этих 5 процентов. Но есть риск, что надбавка, которая платилась легально, теперь будет платиться за пределами Беларуси или другим, менее законным способом. А государство просто недополучит определённые налоги, и на этом всё. Как двигалась импортная продукция, так она и будет двигаться.
Что ощутит потребитель?
Как проект указа скажется на кошельке потребителя?
— Я подозреваю, что если отечественный производитель пролоббировал такое предложение, то, скорее всего, это значит, что он не выдерживает ценовую конкуренцию. Всё просто: если мы пытаемся заместить дешёвую импортную продукцию более дорогой белорусской, то естественно потребитель потеряет, потому что придётся платить дороже. Если предприятие не может конкурировать, значит, у них, скорее всего, высокая себестоимость продукции. Соответственно, будьте добры платить более высокую цену, — отвечает Олег Мазоль.
— Многие потребители всегда находятся в двояком положении, — объясняет Виктор Маргелов. — К примеру, есть потребитель — работник пивзавода. Он хочет купить пиво подешевле, но, с другой стороны, он хочет получить зарплату побольше. Но чем дешевле завод продаст пиво, тем меньше у работника будет зарплата.
Чего от этого всего ждать?
— Мы хотим обсудить, насколько серьёзно Минторг намерен заниматься выравниванием условий хозяйствования. Очевидно, что одним этим указом картину не исправишь, чтобы можно было считать, что на рынке есть добросовестная, обоснованная конкуренция. До этого ещё далеко, — убеждён Маргелов. — Понятно, что нужно стремиться к сбалансированным отношениям. Хорошо отрегулированный рынок это выстраивает сам. На белорусском рынке очень сильные инфраструктурные перекосы, и в этом случае сложно представить другой вариант, кроме использования государственного регулирования. Я, например, не знаю, как сейчас можно демонополизировать, скажем, “Евроопт”. Это будет похуже решение, чем при помощи госрегулирования не дать “Евроопту” дёшево закупать товар. В наших реалиях такой указ выглядит скорее положительно, чем негативно. Вопрос в том, насколько он эффективен? Это покажет время.
Так почему белорусские власти пришли к такому ограничительному проекту? Что изначально пошло не так?
— Нужно было создавать конкурентную среду, больше заниматься демонополизацией розничной торговли для того, чтобы была реальная большая конкуренция, — продолжает Виктор. — А у нас сейчас олигополизация. К примеру, до 80 процентов алкоголя в нашей стране продают крупные торговые сети. Естественно, с кем в таком случае Госпищепром ведёт переговоры? И какие это переговоры, если там четыре компании забирают 60 процентов алкоголя? А было бы этих компаний больше — было бы совсем другое дело: если ты не купишь по такой цене — значит, купит другой.
