Влад Ярун: Классные песни будут слушать даже если они на таджикском

Влад Ярун, концертный звукорежиссёр "Океана Ельзи", саунд-продюсер альбомов "Ляписа Трубецкого" и Земфиры, гитарист украинской гуцул-метал-группы Karna принимает участие в проекте "Заспявай.by", в ходе которого молодые белорусские музыканты создают композиции на стихи белорусских поэтов. Влад выбирает лучшую по его мнению песню — "Вяртайся" Виталия Воронко, и ставит целью сделать из неё интересное музыкальное произведение. Мы встречаемся с Владом в кафе после записи песни в одной из минских студий.

Если можешь где-то помочь — делай это

Еврорадио: Вы только из студии, поставили в каком-то смысле точку в проекте "Заспявай.by". Чем вас привлёк проект?

Влад Ярун: Меня всегда интересует что-то новое. И так как я сам музыкант — в прошлом и сейчас — я люблю помогать людям, тем более, молодым. В настоящее время нам не было кому помогать. В Украине проходили фестивали, которые дурачили людей под лозунгом "Украинская культура" и так далее. А на самом деле, там отмывались и крались деньги. Поэтому наш святой долг: если можешь где-то помочь, то делай это. Это первое. И второе, меня привлекают проекты патриотического содержания, которые связаны с музыкой. Поэтому я согласился принять участие в проекте.

Еврорадио: Изо всего материала наиболее интересной для вас стала, казалось бы, несколько попсовая песня в исполнении Виталия Воронко. Почему именно с ней вам захотелось поработать?

Влад Ярун: Когда я её услышал, у меня не было впечатления, что она попсовая. В первом варианте, где звучат баян и голос Виталия, я услышал белорусский фольклор, и эта музыка мне как-то сразу легла на сердце. Во-вторых, у остальных исполнителей, попавших в финал (Юрий Костень и Елизавета Левчик, — прим. Еврорадио), песни были красивые и готовые, и я просто почувствовал, что мне там нечего делать. Ну, могу сделать на 10 процентов лучше, но большого вклада моего там не будет. А в случае с песней Виталия, я понял, что могу сделать с ней что-то интересное, поэкспериментировать. Есть какая-то изюминка в этой песне, поэтому мне захотелось с ней поработать. Я не очень люблю поп-музыку, но Виталий не является поп-исполнителем. Не знаю, возможно, он такой бард, есть в нём что-то перфомансное (смеётся). Но мне показалось, что я могу что-то с этим сделать.

Еврорадио: Работая над песней Виталия "Вяртайся" вы будете руководствоваться своим вкусом?

Влад Ярун: С одной стороны, да, но с другой — я не могу это делать только по своим вкусам. Всё же, это не пластилин и не фабрика. Я просто помогаю, как говорят у нас, "найти жемчужину", то есть, максимально вытянуть из этого материала всё хорошее, что в нём есть.

Karna

Звукорежиссёр из говна конфетку сделать не может. Может просто красиво завернуть

Еврорадио: Должен ли у звукорежиссёра, саунд-продюсера быть свой вкус? Или всё же он должен делать то, что заказывает заказчик?

Влад Ярун: Как показывает мировая практика, у серьёзных продюсеров есть свой почерк, свой стиль. Часто даже можно сказать по исполнителю, по артисту, кто его продюсировал, кто записывал: есть определённые отметки в саунде, аранжировке. Мой любимый Рик Рубин, например, сразу узнаётся по своим работам. Его микс-инженер Энди Уоллес тоже. Это такая сладкая парочка, работы которой сразу узнаются. Я пока не могу о себе сказать, что имею какой-то почерк, но точно есть музыка, с которой мне приятно работать. А если с ней приятно и классно работать, значит, и результат будет лучше. А когда делаешь то, что тебе не нравится, очевидно, что и результата не будет. Пока что я руководствуюсь чувствами "нравится-не нравится".

Еврорадио: Правда ли, что звукорежиссёр способен сделать из говна конфетку? Есть ли по-вашему такие примеры в современной музыке?

Влад Ярун: Мне кажется, что я чувствую, когда оно привлечено за ухо, когда оно "сделано", если оно искусственное. И я не люблю такие продукты. На конкретных примерах, мне не нравятся Джастиныбиберы, мне нравятся Систэмофэдауны (смеётся). Мне нравится самобытность в музыке. А как только оно завёрнуто в современную обложку, это очень чувствуется, потому что оно фальшивое. Естественно, что на таких исполнителей работает много толковых людей, что они действительно делают красиво и качественно, и даже хорошие песни создают. Однако сразу слышно, когда это идёт от артиста или просто притянуто за ухо. Здесь неправильный немного вопрос. Звукорежиссёр — это лицо, которое не может полностью повлиять на исполнение. Его работа — это звук. Музыкальный продюсер — другое дело. Его не интересуют физические процессы, приборы и так далее. Его интересует исполнение, стиль, слова, насколько это модно, соответствует современности. Вот это лицо больше влияет. А чистый звукоинженер, звукорежиссёр, как у нас принято говорить, влияет меньше. Но все постепенно влияют. Тем не менее, звукорежиссёр из говна конфетку сделать не может. Может просто красиво завернуть (смеётся).

Еврорадио: Какова роль звукорежиссёра в создании музыки? Без каких составляющих звукорежиссёр не сможет сделать ту самую "конфетку"?

Влад Ярун: Опять-таки, все мои любимые саундмэйкеры работают с людьми, которые сами по себе являются яркими личностями в музыкальном контексте. То есть, они ищут, они сами выбирают, с кем работать. Если они видят, что артист бестолковый, то с ним они не будут связываться. А если в артисте действительно есть зерно, то хороший саунд-продюсер или музыкальный продюсер его поддержит вытащит его талант максимально. Это как в любой работе. То есть, с толковым материалом легче работать, и хочется это делать.

Звукорежиссёр — это пятый музыкант, играющий не меньшую роль, чем другие участники группы

Еврорадио: Обязательно ли нужен группе звукорежиссёр? Возможно ли в современных реалиях перспективной группе существовать без него?

Влад Ярун: Просто люди у нас почему-то недавно услышали слово звукорежиссёр. Много лет в нём не было такой необходимости. Звукорежиссёр не просто должен быть, это неотъемлемая составляющая любой команды! Не имеет значения уровень и не имеет значения музыкальный стиль. Если четыре музыканта на сцене, звукорежиссёр — это пятый музыкант, играющий не меньшую роль, чем другой участник группы. Этот человек должен быть в материале, должен всё чувствовать, разбираться в своём деле, и сделать музыкальную картину без него просто нереально. Никогда за рубежом такого вопроса — об отсутствии звукорежиссёра — даже не стоит. Мало того, талантливый звукорежиссёр — очень ценный участник группы, на которого охотятся и друг у друга переманивают группы.

Еврорадио: Как приучит группу пользоваться услугами собственного звукорежиссёра?

Влад Ярун: (смеётся) Ну как, просто надо чаще выпускать без звукорежиссёра, чтобы музыканты послушали себя со стороны! К сожалению, у нас дело не в том, что группы не понимают, что звукорежиссёр нужен, дело в возможностях. Во-первых, нет людей, которые серьёзно этим интересуются. Все же обычно покупают гитару и хотят сразу стать гитаристами. Но чтобы стать гитаристом, нужно учиться. За профессией звукорежиссёра люди едут в известные университеты мира вроде Беркли. То есть, человек там изучает теорию музыки, физику звука и так далее — он разбирается сразу во многих аспектах. И это серьёзные вещи, которые просто так не возникнут, даже если у нас появится куча звукорежиссёров. Они под забором не являются. То есть, это прежде всего опыт. Ну, и музыканты, я уверен, на вопрос, хотят ли они иметь своего звукорежиссёра, ответят положительно.

А вообще, понятия звукорежиссёр в мировой практике нет. Есть саунд-продюсер и саунд-инженер. У нас говорят, что человек, который управляет звуком — это звукорежиссёр. А это, на самом деле, саунд-инженер. Саунд-продюсер, в свою очередь, занимается музыкальным исполнением. То есть, продюсер — это человек, который делает продукт определённым образом, а звукоинженер разбирается в физике звука. 

Я играл в группе, нужно было кому-то нас записывать

Еврорадио: Есть ли в Украине звукорежиссёрская школа? Где учились корифеи украинского звука?

Влад Ярун: У нас есть университет, в котором обучаются звукорежиссуре. Но насколько оттуда выходят профессионалы, я не знаю. У меня только один знакомый там учился, но он, наверное, научился больше сам, чем в том университете. Для того, чтобы в университете это всё изучать, нужно, чтобы преподаватели были толковые. При Советском союзе были какие-то люди, которые этим занимались, но это не значит, что они были профессионалами своего дела. Они не знали элементарных вещей. Честно, я не очень в курсе того, что там за педагогический процесс происходит, но пока что я не видел у нас дипломированных суперклассных звукоинженеров и продюсеров. Например, в Беркли всё преподаётся по современным методикам и технологиям. Там никогда нет застоя. Ни один месяц там отводится на изучение современных программ, плагинов и прочего. Их учебный процесс постоянно модернизируется и не стоит на месте. Там есть такая классная штука: в Беркли к тому же обучаются музыканты, условно говоря, по классу электрогитары. И есть те, кто учится на звукоинженерии. И вот эти студенты прямо в университете объединяются для совместной работы: одни играют в группе, вторые их вызвучвают, и происходит такая естественная практика.

Еврорадио: А вы каким образом пришли в звукорежиссуру?

Влад Ярун: К сожалению, я не учился в подобном университете (смеётся). Меня заставила этим заняться жизнь. Я играл в группе, нужно было кому-то нас записывать. И я начал этим интересоваться, и это дошло до того, что стала моей основной профессией. Ну, это довольно распространённая практика. И за границей бывает, когда музыканты известных групп являются к тому же хорошими звукорежиссёрами. Как, например, барабанщик Garbage Бутч Виг, который в своё время продюсировал знаменитый альбом Nirvana "Navermind".

Я бы не сказал, что мы радикально отличаемся от белорусов. Возможно, просто в Киеве больше денег и более дорогие студии

Еврорадио: Знаете ли вы нашу музыку? Что из белорусской музыки вам нравится?

Влад Ярун: Пока только те, с кем я работал (смеётся), они мне и нравятся. Не потому, что я с ними работал, просто они достучались до сердца, стали частью жизни. Поэтому нравятся. Я точно знаю, кто мне не нравится. Я не буду называть имён. Но это группы, которые под успех одной, например, известной украинской или белорусской команды, пытаются протолкнуть себя. Есть такие в Беларуси, которые, например, под "Ляписов" пытались продвинуться. Мне нравятся люди, которые несут музыкальную новинку. Молодые нравятся.

Еврорадио: Я думаю, вы слушали белорусские альбомы. Сильно ли они отстают, на ваш взгляд, они по качеству от украинских? Сейчас пошла мода на запись белорусских альбомов в Киеве...

Влад Ярун: Для того, чтобы сделать классный альбом, не обязательно куда-то ездить... Есть много примеров, когда и у вас очень хорошо сделано, и у нас. Я бы не сказал, что мы радикально отличаемся от белорусов. Возможно, просто в Киеве больше денег и более дорогие студии. Возможно, на капельку больше практики. Но в целом, я бы не сказал, что между нами какая-то пропасть качества. Где-то плюс-минус находимся на одном уровне. 

Научиться прилично играть и думать головой

Еврорадио: Что нужно группам, молодым группам, чтобы прилично звучать?

Влад Ярун: Нужно, во-первых, научиться прилично играть и думать головой. Никакой очередной звукоинженер не сделает из них картинку, не сделает из дерьма конфетку. Если плохо играешь, ничего не поделаешь. У нас нет пока таких технологий (смеётся).

Еврорадио: В Беларуси сейчас модно "наруливать" звук как в 70-е...

Влад Ярун: (смеётся) Мне нравится понятие "наруливать звук": берёшь и наруливаешь! Это не белорусская тенденция, это мировой тренд. Хотя, нет, я бы не сказал, что даже мировой. В рок-н-ролльной культуре сейчас происходит такая микроборьба между английской и американской музыкой, английским духом и стилем и американскими. Сейчас просто такие времена, когда английский рок 70-х наблюдается во всём саунде. Он модный. Опять-таки, в Америке просто могут об этом не знать. Им нравится их кантри и гитара (смеётся) или точный, конкретный вылизанный американский звук, и всё, и они этим живут. Мы — Европа, и мы всегда смотрим на своих соседей, европейцев, англичан, они любят именно такой звук. К нам это тоже дошло. Мы тоже пытаемся влезть в это ретро, плёночные дилэи и всякое такое. Но опять таки, это просто часть моды. Непонятно, что будет завтра. Возможно, завтра все захотят звучать как группа Bee Gees.

Никто не будет слушать радио, на котором звучит плохом качестве белорусский или украинский рок

Еврорадио: Как у вас относятся к группам, которые поют по-русски или по-английски? Им так же легко продвигаться, как украиноязычным командам?

Влад Ярун: У нас в принципе этот вопрос не стоит, и не существует такой проблемы. Если крутой исполнитель, его все слушают и все тащатся. Например, у нас рядом есть Молдова. И исполнитель из Молдовы Дан Балан делает просто очень серьёзного уровня музыку, его видео насобирало миллионы просмотров. Он поёт и по-английски, и по-русски. Но вопрос, на каком языке он поёт, а не стоит — есть песня и качество. Очевидно, украинские радиостанции больше крутят англоязычные произведения. Но всё же, всё зависит не от языка, а от конкретной композиции. Посмотрите на тот же "Океан Ельзи" — его слушает вся Россия, даже люди, которые не понимают украинский язык. Но им нравится эта группа, потому что там серьёзный уровень и классная музыка. Решает не язык, решает, всё же уровень.

Очень легко говорить, что нас не ставят, не крутят, не любят, потому что мы поём, например, по-русски. На самом деле, это лишь один из компонентов. Я всеми руками за то, чтобы крутили больше украинской музыки на радио и по телевизору. Но с другой стороны, я чувствую, что всё же классные артисты есть классные артисты. Например, я не люблю русский рок и не люблю всё, что с ним связано. Но я торчу от каждой песни Виктора Цоя и группы "Кино" и всегда буду его слушать, как одного из лучших артистов и лириков.

Единственный выход — повышать качество групп. Никто не будет слушать радио, на котором звучит в плохом качестве белорусский или украинский рок. То есть, наша с вами задача — поднять сам уровень музыки для того, чтобы люди захотели это слушать. Классные песни будут слушать даже если они будут на таджикском! (смеётся).

Еврорадио: Как нынешняя политическая ситуация в Украине влияет на музыку и музыкальный рынок?

Влад Ярун: Я не аналитик по таким делам. Но от себя могу сказать, что влияет. Если ежедневно ты смотришь новости и думаешь, боже, чтобы только ничего плохого не случилось с нашими людьми, военными, чтобы снова не произошло какого-то зла, то тебе не очень до музыки в такое время. Да, музыка — это моя профессия, но я чувствую, что то, что происходит, более важное.

В Англии в 60-е фактически возникла рок-музыка. По крайней мере, хорошее количество групп, которые называют мировым топом, точно происходит оттуда. С одной стороны, эта музыка появилась как знак протеста, с другой, в то время там был определённый экономический уровень, который позволил группам создавать музыку, а людям ходить на концерты. Они были недовольны своей работой, какими-то социальными проблемами. Возможно, в те времена они бунтовали против системы, но я не думаю, что они переживали о том, что им поесть завтра и не убьют ли завтра кого-то из них. Поэтому это всё очень сильно на нас влияет. Я хочу, чтобы это скорее закончилось, чтобы мы стали спокойным государством, шли своим путём и чтобы развивалась наша культура и музыка. Чтобы мы не думали, подорожает завтра на половину копейки хлеб или где взять денег на новые бронежилеты для военнослужащих.

Фото из социальных сетей.