Выборы в Казахстане: как оппозиционный кандидат помог выиграть "назарбаевцу"
9 июня в Казахстане прошли досрочные выборы президента, на которых свою легитимность должен был подтвердить “помазанник” первого главы государства Нурсултана Назарбаева. Назарбаев ушел в отставку 19 марта и поставил вместо себя ультралоялиста. 65-летний Касым-Жомарт Токаев в последние годы был номинально вторым человеком в государстве — председателем верхней палаты парламента. За Токаева, по данным ЦИК, отдали голоса 70 процентов избирателей при явке в 77,4 процента. Но на самом деле все было иначе: по отчетам наблюдателей, на многих участках Токаев проиграл своему главному конкуренту — оппозиционеру Амиржану Косанову — минимум в полтора-два раза. Успех настолько напугал самого оппозиционера, что Косанов согласился признать победу ставленника власти еще до объявления официальных результатов.
Вячеслав Половинко, "Новая газета"
На улице шумно
Выборы, которые должны были пройти как референдум о доверии курсу Назарбаева (Токаев провозгласил своим лозунгом “Преемственность!”), не задались с самого утра. В Алматы и Нур-Султане, двух главных городах Казахстана, на площади вышли сотни людей, выступающих против проведения подобных выборов. Часть из них была дистанционно выведена на площади опальным олигархом Мухтаром Аблязовым (сам он скрывается во Франции, на родине приговорен к пожизненному заключению), но большая часть протестующих пришла самостоятельно. МВД сразу же отключило весь интернет в районе протестов и начало разгон демонстраций, причем, в отличие от таких же митингов трехлетней давности по вопросу использования казахстанских земель иностранцами, задержания были гораздо жестче, с избиениями и хватанием под руку всех, кто просто шел рядом. Независимые журналисты насчитали как минимум несколько десятков человек, которые в этот момент шли на избирательный участок, а оказались в автозаке.
Официальные представители полиции сначала говорили о сотне задержанных (и все они подавались как сторонники запрещенного в Казахстане движения Аблязова “Демократический выбор Казахстана”), потом официальная цифра выросла до 500 человек. При этом, по свидетельствам правозащитников, задержания продолжились и в понедельник, 10 июня, а задержанных в столице пришлось везти в соседние города из-за переполненности отделов полиции.
В Нур-Султане сутки с лишним был оцеплен дворец молодежи “Жастар”, полиция задерживала едва ли не всех, кто проходил рядом. Судьба многих задержанных неизвестна до сих пор. Есть сведения, что одна из женщин, которую увели в автозак в Алматы, вскрыла себе вены прямо в машине. Широко распространялась информация о гибели пожилого человека от удара бойца спецназа на митинге, но официальные власти категорически отрицают эту информацию. Первый заместитель министра внутренних дел Марат Кожаев вообще заявил, что никто из митингующих не пострадал.
“В Нур-Султане к медработникам обратились 12 человек. Все в основном на гипертонический криз жаловались”, — эта фраза Кожаева выглядит очень злой иронией.
При этом сами полицейские заявили о трех раненых со своей стороны. К этой информации, однако, стоит относиться осторожно — особенно если посмотреть на то, в какой форме ходили некоторые бойцы спецподразделений: очень похоже на доспехи.
Показательна реакция иностранных наблюдателей на митинги. Американские и немецкие наблюдатели сказали, что такие протесты способствуют развитию демократического процесса, глава российского наблюдения заявила, что “не видела этих массовых митингов, хоть мы и колесим с шести утра по центру Нур-Султана”.
Главой российских наблюдателей на этих выборах была Елена Мизулина.
На участках жарко
Пока на улицах митинговали сторонники бойкота, сторонники выборов шли на избирательные участки. Официальная явка в итоге составила почти 78 процентов, но, направленная на легитимацию провластного кандидата, она сыграла против него же. На этих выборах впервые было официально задействовано большое количество независимых наблюдателей (в одном только небольшом Уральске их было около трехсот), они тщательно фиксировали все нарушения (официально прокуратура признала только 19 нарушений, и все они были “незначительны”). Против наблюдателей пытались вести информкампанию, обвиняя их в работе на “деньги ОБСЕ”, чаты активистов в мессенджерах регулярно взламывали — однако именно наблюдатели после закрытия участков начали массово выкладывать фотографии заверенных протоколов с итогами голосования.
И случилось неожиданное. В первый же час стало понятно, что на десятках участков в Алматы, Нур-Султане, Актау, Атырау, Уральске Кызылорде побеждает не Касым-Жомарт Токаев.
Большая часть голосов была отдана Амиржану Косанову (показательно, что за него проголосовало большинство даже на избирательном участке в Назарбаевском университете). Количество таких участков с Косановым-победителем росло ежеминутно. Официальный ЦИК при этом молчал, а после полуночи на гостелевидении вышли результаты экзит-поллов, собранных провластной структурой под руководством политолога Талгата Калиева (не связанным с властью объединениям проводить соцопросы запрещено законом). По ним, Токаев набрал больше 70 процентов голосов, а Косанову досталось всего 15 процентов (что, однако, является одним из наивысших результатов оппозиции в истории всех казахстанских выборов).
Дальше произошло следующее. Амиржан Косанов, бывший инструктор комсомола и пресс-секретарь правительства, ушедший в оппозицию около 20 лет назад, записал видеообращение. На нем Косанов, еще 8 июня публично мечтавший о втором туре, с паническими нотками в голосе обрушился на сторонников Мухтара Аблязова, которые “в это событие вовлекли молодежь”.
“Находясь за границей, сидеть, пить кофе в кафе и наталкивать народ на такое во время выборов, вместо того чтобы дать людям воспользоваться своим конституционным правом, изначально зная, что они преступят закон и будут наказаны, подстрекать, — это самая настоящая политическая провокация и подлость. Наша молодежь заблуждается, придерживаясь псевдодемократических позиций”, — чуть ли не кричал Косанов. Спустя несколько минут он присоединился к пяти другим кандидатам, которые еще до публикации хотя бы предварительных результатов голосования с нескрываемой радостью и облегчением поздравили Токаева с победой.
На следующий день Косанов в прямом эфире сайта радио “Азаттык” встретился с разгневанными сторонниками, которые открыто обвинили его в предательстве.
“Да, я признал победу Токаева. Я понимаю сейчас, какой будет реакция. Я посоветовался со своими коллегами, которые мне все эти годы помогали в избирательной кампании. Будучи реалистом, зная, какова государственная машина, каков административный ресурс, каковы наши возможности на сегодняшний день, я это признал. Я поднял эту планку до 16,02% голосов (предварительно. — Ред.), и теперь власти будет стыдно и непозволительно следующего после меня кандидата или партию опускать до былых 6-9%”, — заявил Косанов, а заодно намекнул, что планирует создать свою партию, у которой неплохие шансы на проход в парламент через два года. Примечательно, что противники Косанова из числа независимой оппозиции писали ровно об этих договоренностях: он должен был стать волком в овечьей шкуре в обмен на представительство в системной политике — в частности, Косанову предлагают подхватить флаг умеренного национализма.
В Акорде* все спокойно
Акорда (Белая ставка) — резиденция президента Казахстана в Нур-Султане, бывшей Астане.
Результат выборов и их официальное признание со стороны пораженцев дадут победившему Токаеву еще больше иллюзий относительно того, какова сила его ресурса, говорит политолог Досым Сатпаев. Выступая после выборов, Токаев уже иезуитски заметил, что “рад тому, что предвыборная кампания носила цивилизованный характер, была спокойной”.
“Никакого конструктивного диалога не будет. Выборы показали, что общество сильно расколото — но власти это устраивает. На протестном поле нет человека, который выстроил бы мостик взаимоотношений с властью. Как вести диалог, если нет равноправной стороны? Это будет не диалог, а продолжающийся монолог”, — констатирует Сатпаев.
Ключевую роль теперь будут играть силовики, которые, воспользовавшись вакуумом в оппозиции, “полностью пребывают в иллюзии того, что все можно”.
Косанов и ставил себе задачу стать таким “мостиком”, но то, как он слил протест, отвернуло от него всех тех, кто готов был в него поверить (даже с учетом того, что большая часть видела в нем кандидата “против всех”). Старой оппозиции больше не существует, а новая только формируется, но власть ее будет игнорировать. Другое дело, что масштаб протеста оказался куда выше, чем предполагалось, а это означает только одно: так просто люди уже терпеть действия властей не станут. “Люди стали более политизированными, более критично настроенными. И вообще эти выборы — это победа наблюдателей”, — добавляет Досым Сатпаев.
Днем в понедельник, 10 июня, ОБСЕ в целом положительно оценила выборы в Казахстане, хотя и сомневается, что их можно назвать демократическими. Наблюдатели указали, что задержания людей на улицах — это плохо. Как раз под эти слова в крупных казахстанских городах продолжили задерживать людей. Одной из задержанных стала журналистка Асем Жапишева, которая рассказала, что в отделении у нее спрашивали, почему она против Нурсултана Назарбаева и “почему она хочет развалить страну”. Кажется, отсутствие диалога между властью и обществом можно зафиксировать в первый же день после выборов.
