За два дня в могилёвском ИВС педагога с 45-летним стажем раздели три раза

9 апреля в дом к Александре Шестаковой — педагогу с 45-летним стажем — пришли силовики. “Маму задержали”, — написал тогда её сын Никита. По какому делу, в каком процессуальном статусе Александра, некоторое время не было известно. 

До этого Шестакову уже судили за участие в Марше пенсионеров. За неделю до задержания Александра приходила в студию Еврорадио и рассказывала о своём участии в обращении учителей, отношении к власти и происходящему в стране.

Еврорадио поговорило с Александрой Шестаковой сразу после освобождения, чтобы узнать подробности задержания, какие условия содержания в ИВС и настроение.

Еврорадио: Как развивались события 5 апреля?

Александра: Утром 5 апреля ко мне пришли с обыском. Было постановление прокурора, я там проходила в качестве свидетеля. Дело завели из-за комментария в фейсбуке, который я оставила ещё в ноябре. Я там написала — “тварь”.

Тварь — это библейское слово, литературное. При этом я безадресно написала его — ни что, ни кто. Но в январе завели уголовное дело. Как оказалось, пост был адресован одному из начальников милиции города Могилёва. 

В понедельник у меня прошёл обыск, забрали телефон, забрали компьютер. Хотя я проходила на тот момент как свидетель. И на каком основании прокурор сказал, что надо изъять технику, — непонятно. Но у нас же иногда не до законов. А в пятницу утром, в семь часов утра за мной приехали из Могилёва — два полковника и девушка. Не знаю, кто она была по званию. Сопроводили меня в Могилёв.

Еврорадио: Как всё это происходило? 

Александра: В стране, оказывается, очень много денег. Туда и обратно это 400 км. Потом ещё двух женщин из Минска привезли, они со мной были в одной камере. Сначала меня завезли на допрос в Следственный комитет. Потом в РОВД, в “обезьянник” два на два метра. И сказали, что в семь часов за мной приедут. Часов через пять сначала одну женщину привезли, потом другую. Вторая работает фельдшером скорой помощи. Человек полторы смены отработал на скорой, она приехала домой, у неё обыск, её забирают и везут в неизвестном направлении.

В автозаке нас привезли в ИВС. Одной женщине было плохо, поэтому я сказала ей идти первой на “оформление”. Вторая тоже умирала, спать хотела. Я её тоже пропустила. В результате я два часа находилась в автозаке. После этого меня привели в ИВС, заковали руки в наручники. Когда наручники сняли, раздели догола. Отправили на осмотр. Причём осмотр проходил перед видеокамерой, руки у меня были опять скованы в наручниках. Сделали опись вещей, с собой не разрешили взять ничего, кроме трусов, туалетной бумаги, воды и зубной пасты. 

Еврорадио: Какие условия были в ИВС?

Александра: Завели в камеру, это было десять вечера. Я ничего не ела. Мне не разрешили даже бутерброды с собой взять. Адвокат в Могилёве купил мне водичку и вафельки, их тоже не разрешили с собой взять. Хотя все прекрасно понимали, что меня забрали в семь утра. И только на следующее утро будут кормить. 

Нары в ИВС голые, мы спали даже без матрасов. Второй день я сделала себе из двухлитровой бутылки подушку и спала, накрывшись пальто. Утром подняли в шесть часов, на нарах сидеть нельзя, только ходить. Принесли тряпку, смоченную в хлорке, и приказали помыть камеру. Перед завтраком нас забрали, повели — опять на досмотр, опять догола, ощупывали даже наше нижнее бельё. Когда нас покормили завтраком, приехал следователь.

Мы долго разговаривали с ним. Он говорит мне: “Вы думаете, что будет лучше?” Я ему объяснила, что у нас страна по ресурсам такая же, как Швеция или Швейцария, почему мы такие нищие? Значит, не справляется руководство, значит, надо сдавать позиции. Менять, дать попробовать другим. А он говорит: “А вы уверены, что будет лучше?” Я ответила: “Ну, не узнаем, если не попробуем”. Дальше он всякую хрень нёс. 

Перед обедом опять раздели, опять ощупывали наши вещи, на нас в это время были наручники, заключённые за спиной. Ведут по коридору лицом вниз, лицом к стене, как в лучших фильмах про бандитов. Перед ужином опять повторилась процедура осмотра.

Еврорадио: Как вы это переносили?

Александра: Ну это просто запугивание, просто пытки, просто унижение человеческого достоинства. Но, я не знаю почему, может, из-за того, что была готова морально, меня унизить невозможно. Они унижались сами. Кроме того, у меня хорошая генетическая память, моя мама была во время войны в фашистском детском доме, в гетто, её потеряли во время эвакуации. Сегодня моей маме 82 года, она монахиня и звонарь в одной из церквей. И если она это пережила, то и я это переживу.

Еврорадио: Почему пришли именно к вам?

Александра: Это надуманная причина, там нет состава преступления даже по закону. Сфабрикованное уголовное дело. Будет ещё суд, мне грозит лишение свободы. Сейчас я под подпиской о невыезде.

Еврорадио: Не боитесь об этом рассказывать?

Александра: Я считаю, что нельзя об этом молчать. Мне сегодня позвонили и сказали, что на работе на меня составили акт о прогуле. Я работаю в центре дополнительного образования на базе школы. Насколько мне известно, директор собирается не допустить меня в школу. Хотя там у меня мои вещи, мои документы, которые я должна сдать работодателю. Но меня поддержали родители моих учеников. Вплоть до того, что если меня уволят — они ищут помещение, в котором я смогу заниматься с детьми. 

Еврорадио: Статус подозреваемой по уголовному делу вас не пугает?

Александра: У нас беззаконие так или иначе, уголовное дело будет так или иначе. Я не собираюсь их бояться. Они меня не запугают. Делают, чтобы меня запугать. Но страха нет… Есть чувство омерзения.

Может, потом накроет. Пока я абсолютно спокойна, я даже двух тех женщин реабилитировала, потому что они были в шоке. Есть уверенность в том, что с этим беспределом надо заканчивать. Сколько людей ещё будет страдать. И я не знаю, как будут жить наши дети, если это всё останется.

Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.

Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут.