"Защищай своё вплоть до уничтожения предателей — вот наша национальная идея"

За почти три десятилетия независимости Беларусь так и не сумела сформулировать национальную идею. Её нет ни у власти, ни у оппозиции, не может её вразумительно выразить ни гражданское, ни экспертное сообщество. Но действительно ли это так? Ответ ищем в очередном выпуске авторской программы "Идея Х" Змитра Лукашука и Максима Горюнова вместе с поэтом Адамом Глобусом.

Змитер Лукашук: В предыдущих программах мы услышали от экспертов, что национальная идея в Беларуси уже есть, ведь нация существует, и так далее. Тем не менее, Лукашенко говорит, что национальной идеи нет, не дошли мы до неё или не доросли. Ваше мнение, господин Адам, есть национальная идея, или нам надо её как-то вырабатывать, либо можно где-то покопаться в каких-то архивах и найти?

Адам Глобус: Во-первых, что значит, покопаться, найти? Если мы есть, есть Беларусь, то соответственно есть белорусская идея. Без идеи не возникла бы ни Беларусь, ни наш язык, ни наша культура, ни наше государство. Можно сформулировать так очень просто, как она звучит для меня: "Защищай свое". Если у кого-то есть другая идея, то пусть выскажет её, и мы поспорим. Белорусская идея — это пафосная идея. Есть национальная идея государства, которым мы являемся, и национальная идея империи. Национальная идея империи — это всегда экспансия, мессианство, а национальная идея государства — это именно защита: вот наш дом, моя семья, я защищаю её, защищаю свой язык, свою культуру, своё государство в том числе.

Максим Горюнов: Но при этом Беларусь за то, чтобы стать частью Евросоюза?

Адам Глобус: Если мы государство, мы так или иначе имеем отношения с большими империями. И, например, Купала это очень точно описывал: есть западные учёные, восточные учёные. Западные учёные нас тянут на запад, восточные на восток. Бывают времена, когда нас вообще можно разделить, и часть будет на востоке, а часть на западе. Об этом хорошо написал наш гениальный Колос: "Нас разделили, нас не спросили". Такое может быть, я допускаю, что нас могут поделить. Всегда любое государство, каким бы оно ни было, часть своих прав делегирует какой-то империи. Мне хотелось бы, например, чтобы мы меньше делегировали своих прав на восток, и немного больше на запад. Но вместе с тем не теряли свою идентичность.

Змитер Лукашук:  Несколько недель назад мне очень понравился момент, когда на российском канале у Максима Галкина белорусская девочка, которая участвовала в этой программе, поправила его — "Белоруссия" на "Беларусь". Мы как нация доросли до того, что мы не какая-то там "Белоруссия", а именно "Беларусь". Но вот доросли ли мы до того, чтобы "защищать своё"?

Адам Глобус: Ну, однозначно. Во-первых, здесь есть тактические моменты: с девочкой, журналистами, президентами и даже с политическим Глобусом. Есть политические карты, и это такая тактика, как мы сегодня себя ведём и защищаем на русском телевидении. А есть стратегия. Мне как поэту, например, более интересна не суетливая геополитика, а такая фундаментальная геопоэтика. И поэтому я как поэт понимаю, что национальная идея формулируется нашими поэтами, литераторами, нашими как бы отцами нации. Всегда империи как бы назначают нам своих классиков. Есть писатели и любимые поэты нации, которых мы сами выбираем для себя. И это, конечно, Богданович и Короткевич. Именно они и сформулировали такую ​​жёсткую поэтическую тактику нашей белорусской идеи: не просто защищай своё, а жёстко защищай своё. И все, кто будет предавать Родину, будут жестоко наказаны. Короче, "Біце ў сэрцы іх — біце мячами, не давайце чужынцамі быць!". Это не просто значит, что предатель будет пойман и наказан, он будет просто убит. То же самое у Короткевича в "Дикой охоте короля Стаха": все изменники Родины, все, кто продали короля своего Стаха и землю, будут наказаны, и их потомки будут тоже наказаны. Вот такая белорусская идея, жёсткая и бескомпромиссная.

Максим Горюнов: Некоторое время назад я разговаривал со своими киевскими знакомыми, и предложил им такой эксперимент: представим себе, что в 1991 году в России всё получилось. Предположим, что Гайдару удались его реформы. Предположим, что Борису Николаевичу Ельцину удалось очистить госаппарат от плохих людей. Предположим, что в 1991 году Чубайс, Гайдар, Кох, Ельцин — им всем удалось сделать из России то, что сделали немцы из Германии после 1945 года. Чтобы Россия из последней архаичной земельной империи вдруг превратилась в страну, в которой свобода, равенство, братство, просвещение. Вот если бы это всё произошло, какой была бы судьба националистов в Украине? И мои знакомые, люди довольно радикальные, ответили: "Скорее всего, мы бы их утопили в Днепре". То есть, это отторжение от России не связано с тем, что Россия — глобальное абсолютное зло, а с тем, что у России так и не получается стать нормальной страной. Вместо того, чтобы строить приличное государство, Россия остаётся такой Звездой смерти из Звёздных войн. Большая машина, которая заточена под войну. И я такой же вопрос адресую вам: что было бы, если бы России удалось, как бы вели себя белорусские националисты в этой ситуации?

Адам Глобус: Я сразу поясню, что я поэт, и убеждения у меня не националистические, и не архаичные. Я анархист по убеждениям, притом, радикальный анархист, анархоидивидуалист. Поэтому судьба националистов меня вообще мало волнует. Меня волнует моя семья, мои соседи, моя улица, которую я буду защищать, мой город, моя столица и моё государство, потому что мне это ближе, понимаете? Да, меня волнует мой народ, моя нация, мой язык, потому что это моё. Удивляться, что Россия не становится государством, не надо, она просто остаётся империей, и ведёт себя как империя. Но это не последняя империя. Мы имеем империю Китай, например, которая ведёт себя более жёстко и более радикально по сравнению с Россией. Не надо абсолютизировать Россию, потому что, вот, Пекин относительно своих провинций ведёт себя жёстче, чем Россия ведет себя относительно своих провинций. Я так считаю.

Змитер Лукашук: Мы выяснили, что белорусская национальная идея у нас не только есть, но она и выражается в таком легкозапоминающемся слогане: "Защищай своё". Как можно этот слоган донести до белорусов, чтобы они его восприняли? Не секрет, что в Беларуси достаточно много сторонников так называемого русского мира. Как мы в соответствии с этой концепцией должны поступить с таким человеком?

Адам Глобус: "Біце ў сэрцы іх — біце мячами, не давайце чужынцамі быць!"

Змитер Лукашук: Ну, это очень красивый стих белорусского классика, а в реальности как мы должны поступить? Мы же законопослушные граждане, есть уголовный кодекс.

Адам Глобус: Ну так мы и не режем никого, мы предупреждаем. И это даже не предупреждение, мы просто цитируем наших классиков.

Змитер Лукашук: Но ещё хотелось бы знать, в какой более красивой упаковке подавать это "Защищай своё"? На каком языке и под каким флагом?

Адам Глобус: Имеет значение, потому что стратегия "Защищай своё" — это Погоня, бело-красно-белый флаг, символика и так далее. Но если пойдёт экспансия сегодня, и наша армия будет защищать своё под флагом сегодняшнего государства, то я скажу, конечно, что под сегодняшним флагом нужно тоже защищать своё.

Змитер Лукашук: Как донести уже фактически разработанную национальную идею до подавляющего большинства белорусского общества?

Адам Глобус: Дело в том, что если твоя семья отдана белорусской идее, то надо надеяться на качественный скачок.

Змитер Лукашук: Что нужно сделать, чтобы и на государственном уровне прижилась эта идея?

Адам Глобус: Белорусская идея меня больше волнует не в современном политическом контексте, а вот в этом глубинном, литературно-культурном выращивании этой идеи. И потом, её нельзя торопить. Если мы думаем, что мы войдём в Европу, часть своих политических прав им делегируем, мы всё равно останемся Беларусью со своим северным климатом, со своим тополиным пухом, с этим вечным хлюпаньем носом.

Змитер Лукашук: Максим, в заключении, как тебе национальная идея в виде "Защищай своё"?

Максим Горюнов: Хорошо звучит. У меня только одно небольшое уточнение: если и я защищаю своё на территории Беларуси, я белорус?

Адам Глобус: Конечно.