Без намёков. Как власти искали виновных в неэффективности экономики страны

Когда экономика страны оказалась неэффективной, то власти начали искать виноватых в этом. Ими стали кто угодно, но не сами власти.

Еврорадио в рубрике "Без намёков" вспоминает, как в СССР боролись с "вредителями" на предприятиях. Это экскурс в мировую историю — все параллели с современной Беларусью случайны.

В конце 1920-х в СССР слово "вредители" начинает употребляться не только в отношении насекомых, птиц и грызунов, портящих урожай, но и к "лицам, которые своими действиями подрывают советскую промышленность".

В 1926 году принята уголовная статья 58.7 — "Противодействие нормальной деятельности госучреждений и предприятий или соответствующее использование их для разрушения и подрыва государственной промышленности, торговли и транспорта в контрреволюционных целях". Он был включён в раздел "Контрреволюционные преступления" и предусматривал расстрел и конфискацию всего имущества, а при смягчающих обстоятельствах — лишение свободы на срок не менее пяти лет.

Вторая часть статьи 58.7 — "Саботаж, или сознательное неисполнение должностных обязанностей, заведомо халатное их выполнение или усложнение излишней канцелярской волокитой". Эти преступления наказывались лишением свободы на срок от шести месяцев.

Первое громкое дело "вредителей" — Шахтинский процесс. 10 марта 1928 года в газете "Правда" вышло сообщение прокурора Верховного суда СССР:

"На Северном Кавказе, в Шахтинском районе Донбасса, органами ОГПУ при полном содействии рабочих раскрыта контрреволюционная организация, поставившая себе целью дезорганизацию и разрушение каменноугольной промышленности этого района <…>. Тщательный анализ многочисленных дезорганизующих промышленность явлений (пожары, взрывы, порча машин, завалы шахт) привёл к обнаружению контрреволюционных преступников".

Утверждалось, что "руководящий центр" группы составили бывшие собственники и акционеры каменноугольных предприятий Донбасса, которые находятся за границей и связаны с агентами "немецких промышленных фирм и польской контрразведкой". Подпольную организацию якобы составляли инженеры, техники, служащие и бывшие агенты белой контрразведки.

Следователи настаивали, что "ненужные затраты капитала", снижение качества продукции, затопления и взрывы на шахтах были результатом саботажа. А главная цель — "срыв всей промышленности" и ухудшение обороноспособности СССР.

Фигурантам дела предъявили обвинения по уголовным статьям за "организационную деятельность по подготовке государственных преступлений". Первые аресты прошли ещё в июне 1927 года.

Перед группой следователей, которые вели дело, поставили задачу любыми средствами добиться чистосердечных признаний и придать процессу "общегосударственный характер". Обвиняемых на трое суток и более лишали сна, запугивали, обещая неприятности их родным; на допросах арестованным зачитывали текст будущих показаний, который им нужно было повторить в суде. В результате некоторые из фигурантов дела признались в умышленном вредительстве, получении денег от иностранных сообщников и рассказали о планах по переброске оружия из-за границы.

Верховный суд СССР начал процесс 18 мая 1928 года. Проходил он в Колонном зале Дома Союзов. Процесс был открытым и длился 41 день. На улицах шли демонстрации, загнанные участники которых требовали максимально сурового наказания для "вредителей".

Обвиняемыми по делу проходили 53 человека. 35 из них были горными инженерами с дореволюционным образованием. 23 подсудимых отрицали вину, 10 человек признали её частично, остальные — признали полностью.

11 обвиняемых приговорили к расстрелу, шести из которых высшую меру заменили лишением свободы на 10 лет. Четверо (двое из них — граждане Германии) были освобождены, ещё четверо получили условные сроки. Остальных приговорили к срокам от одного до 10 лет.

В конце 2000 года Генпрокуратура России реабилитировала всех осуждённых по Шахтинскому делу. Ведомство заключило, что аварии и затопления на шахтах были результатом послереволюционного упадка промышленности Донбасса.