Егор Лебедок: суды над журналистами и убийцами Шутова связаны между собой

18 февраля военный эксперт Егор Лебедок пришёл в студию Еврорадио, чтобы рассказать о судах, ССО, ВНС и предложениях по закреплению коллективной обороны в Конституции Беларуси.

Суд в Бресте и здесь [в Минске. — Еврорадио] взаимосвязаны. Первое: почему суды идут сейчас? Время выбрано идеальное. Сразу после августовских событий шла пропагандистская накачка, что на самом деле был мятеж, чуть ли не война, гибридная война, связывали с терроризмом. То есть накачивалось то, что в отношении власти и Беларуси в целом действовала некая группа мятежников, террористов. Запад, НАТО и так далее. 

Также у сторонников Лукашенко есть понимание, это Тертель озвучил, что весной ожидается рост протестных настроений. Соответственно, нужно поймать такой момент для судов, чтобы это было, с одной стороны, уже не на пике накала, как осенью, в конце осени, например, с другой стороны, до роста пика весеннего. И вот февраль и конец февраля как раз в этом смысле попадает очень хорошо.

Идеологически прокачка прошла, соответственно, для народа подготовлено, что судят не по политическим убеждениям, а судят действительно мятежников, террористов. Суды показательные идут, чтобы запугать остальных. Как обычно, это классика. То есть будете выполнять свою работу, не идущую в русле партии, то у вас такие санкции будут. Поэтому, конечно, на первых порах надо показать самые жёсткие [приговоры. — Ред.].

Показательные наказания

Вот дали два года [журналисткам “Белсата”. — Ред]. Хотя могли и больше дать, в принципе. Ну вот так на среднюю, так скажем, сделали. Конечно, это всем понятно, для чего это сделано, это запугивание просто-напросто. Касательно второго суда, относительно военных [суд по делу Александра Кордюкова и Геннадия Шутова, который погиб во время августовских протестов. — Ред]. Там еще более интересно, на самом деле. Задачи по судам сейчас две: одна — показательные наказания, вторая — показать, что у нас правовая система якобы работающая в отношении всех. Все равны перед законом. И второй суд на самом деле как раз и есть вот эта вторая часть. Показательно, мол, у нас правовая система работает. Все обратили внимание, что суд открытый. То есть лица военнослужащих открыты, в отличие от ОМОНа, когда они на судах с 15 сутками приходят или даже не приходят, где-то удаленно… Не пойми кто, в балаклаве, с фамилией изменённой, неизвестно. Здесь демонстрация открытости.

Само собой, если это были бы обвиняемые, могли бы сделать суд закрытый. Там объяснить, что вот за такие вот действия, например за убийство Тарайковского, ответственный боец АЛМАЗа, СОБРа и ещё кого-то. Судили — и всё. Здесь открыто. Почему? Потому что опора идёт на ОМОН и МВД структуры. Армия была вторична. Как раз-таки силы специальных операций были на подхвате. Это резерв. Фактически их свели ко внутренним войскам. Обычной работе солдат внутренних войск. 

Ребята защищали родину и вынуждены были защищаться

Вторая часть, что они выступают как потерпевшие. Это показывает, что действительно ребята защищали родину, вынуждены были защищаться, это идеологическая подкачка, что они действовали против врага. Направлена она на неопределившихся либо сторонников Лукашенко. И говорит о том, что “ну да, застрелили, конечно, плохо, но они же оборонялись, их же убить пытались трубой”. 

Царь-батюшка хороший, бояре на местах плохие

Третья часть — это кто давал показания. На самом деле здесь опять же очень хорошо всё сделано по принципу российскому: “царь-батюшка хороший, бояре на местах плохие”. И к сожалению, вот этот концепт пропаганды поддержали все независимые СМИ. То есть стало известно, кто отдал приказ применять военнослужащим оружие против протестующих. Денисенко. Ну серьёзно, ребята, какой Денисенко, ну вы что? Тем более он прямо говорит, что я подчинён по роду деятельности министру обороны, как минимум министру обороны. А фактически понятно, что эта структура была обозначена при генштабе, был сводный какой-то оперативный штаб, скорее всего, при Администрации президента либо кто это курировал на базе МВД. Просто были приняты решения, которые чёрта с два сейчас узнаем, они, скорее всего, были закрыты, потому что все действия военнослужащих привлекаемых не соответствуют открытому законодательству. С одной стороны, вроде бы как и ССО, и все остальные действуют в рамках законодательства, с другой стороны, граждане об этом не знают. 

Почему гражданин должен подчиняться этому товарищу?

И тут мы приходим к четвёртому пункту интересного этого суда. Получается, вооружили ребят военнослужащих, а граждан-то не уведомили. Но гражданин не обязан подчиняться приказам военнослужащего, если гражданин не находится вблизи военных объектов, частей, транспортировки грузов. В общем, где есть караульные помещения и сопровождение. Соответственно, почему гражданин должен подчиняться этому товарищу? У него нет удостоверения МВД, у него никаких прав нету. Точнее, он может быть и наделён правами, закрытыми указами, решениями, распоряжениями. Но гражданин-то об этом не знает. То, что произошло, тут вины граждан никакой быть не может. В лучшем случае тут хулиганство может быть. А не то, что пытаются инкриминировать, что это противодействие представителю власти при исполнении. Гражданин об этом не мог быть уведомлен никак. И здесь фразу, что “незнание закона не освобождает от ответственности” никак не применишь, потому что знать они в принципе не могли, граждане. 

Выстрел в затылок. Ну как это: при обороне в затылок? Это пуля какая-то хитрая разработана? 

Пятый пункт ещё более интересный. Это показатель уровня сил специальных операций. То есть, с одной стороны, по заявлениям этого капитана, они находились на играх, на соревнованиях. А вроде бы на игры отбирают далеко не последних. С другой стороны, он заявляет, что он не владеет рукопашным боем. Капитан сил специальных операций не владеет рукопашным боем? Зачем нам такой капитан? Зачем налогоплательщики платят деньги? Это же войска особой важности. Тут сомнения, врёт или не врёт. “Я стрелял, мне стало плохо, целился в предплечье”. Я стрелял. 

Если в МВД должны учить “не уверен — не стреляй”, когда ты предупреждаешь какое-то правонарушение, связанное с гибелью людей, тогда можно стрелять. У военных, понятно, “ты сначала стреляй — потом думай”. Вот оно и сказалось. Проще выстрелить, плохо мне или не плохо, я лучше стрельну. А зачем? Ну человек убегает, у тебя целый отряд ОМОН, который поймать его сможет, камеры наблюдения. То есть сотрудник МВД теоретически так же поступил, но он хотя бы мог подумать о том, что есть камеры наблюдения, что его могут выследить следственные органы и так далее. Ну этого не было сделано. Выстрел в затылок. Ну как это: при обороне в затылок? Это пуля какая-то хитрая разработана? 

Получается, демонстрируется непрофессионализм капитана сил специальных операций. Понятно, что, скорее всего, это не так. Просто застрелил, а сейчас надо какую-то легенду придумать “я застрелил, мне стало плохо, оборонялся, ударили по голове”. Хотя это, может, и так, я не знаю. В любом случае стрелять, когда ты не уверен, ну это нельзя так.

Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.

Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут.