Гарри Погоняйло: Статус узника совести практически ничего не дает человеку

120604 PaganjajlaS.mp3

Еврорадио: В России Amnesty International очень легко признает лиц, которые преследуются за политическую активность, узниками совести. Сергея Коваленко, молодофронтовцев и даже Юлию Тимошенко узниками совести не признают. Почему имеется проблема с этим?

Гарри Погоняйло: Я начал бы с того, что, в принципе, Беларусь не имеет проблем с тем, что лица, осужденные по уголовным статьям на лишение свободы, признаются узниками совести или политзаключенными, если в деле присутствует политический компонент. Никакого юридического значения такое признание не имеет, но в определенной степени влияет на взаимоотношения между правительствами западных стран и Беларуси. В частности, политзаключенными были признаны более десятка наших граждан. Есть несколько организаций, которые отслеживают ситуацию с лишением свободы граждан по политическим мотивам. Это Amnesty International, это Совет Европы, это Европарламент и прочие. Там разработаны соответствующие критерии внесения в списки узников совести, политзаключенных, жертв режима — здесь разные степени и термины. Но говорить, что Беларусь в этом плане игнорируется, нельзя. У нас есть политзаключенные, о которых много говорит Европа, и ставит перед правительством вопрос об их освобождении и реабилитации. Сергей Коваленко, насколько мне известно, также признан узником совести по делу, по которому он был осужден первоначально. По административным делам не все признаются узниками совести, потому что переговоры растягиваются по времени, люди за это время отбывают наказание и уже не находятся в местах лишения свободы. Поэтому с административными делами сложнее, но правозащитные организации, политические организации в Беларуси их признают жертвами репрессий и политзаключенными. Это дело политиков и правозащитников — определять по соответствующим критериям, которые могут быть в каждой стране своими, но опираются на международные документы.

Еврорадио: А что реально дает человеку статус узника совести?

Гарри Погоняйло: Практически он ничего не дает, он не имеет никаких юридических последствий, кроме использования в политической борьбе с теми режимами, которые применяют административную и уголовную юрисдикцию в отношении политических оппонентов или инакомыслящих.

Еврорадио: Как выглядит процедура? Белорусские правозащитники обращаются в международные организации или те сами проявляют инициативу по признанию кого-либо политзаключенным? Потому что создается впечатление, что европейские организации будут избегать придавать статус узника совести, чтобы сделать шаг навстречу белорусским властям.

Гарри Погоняйло: Таких выводов сделать нельзя. В первую очередь, в признании репрессий политически мотивированными играет роль белорусская общественность — политические партии, общественные движения, правозащитники, которые объявляют определенные дела или определенных лиц политическими жертвами или узниками совести. Разница в терминах. Например, Amnеsty International говорит об узниках совести, под этим термином подразумеваются лица, осужденные незаконно или неадекватно по срокам по политическим мотивам. Еще раз подчеркну, что все это самодеятельность, нет строгих юридических канонов или строгой процедуры. На политические репрессии международные организации пытаются реагировать своими, в том числе и политическими, мерами давления на правительство, чтобы жертву политических репрессий освободили, реабилитировали и восстановили во всех правах. Это борьба против нарушения прав человека в конкретных странах, где действуют автократические режимы.

Еврорадио: Будет ли поднят вопрос об узниках совести в Организации Объединенных Наций, куда входит Беларусь?

Гарри Погоняйло: Официальные структуры ООН не используют эту терминологию, но в своих обращениях и документах отражают незаконность применения уголовных и административных репрессий по политическим мотивам. Они отслеживают ситуацию с нарушением прав человека, в том числе таких, как помещение в психиатрические клиники или запрет на выезд из страны.