Как живопись белорусских художников вписывается в современные интерьеры

Наполнить смыслом пустоту — вот то, что объединяет художников и архитекторов-проектировщиков. Первые могут превратить чистый лист в произведение искусства. Благодаря вторым на пустом месте рождаются здания с порой удивительными интерьерами.

Хотя “рисовать” умеют представители каждой из этих профессий, между ними часто возникают споры. Художники считают, что помещения, запроектированные архитекторами, это всего лишь фон для их творений. Архитекторы не соглашаются: завешивать стены картинами уместно только в музеях. Чтобы всех примирить, Еврорадио решилось на эксперимент. Мы примерили полотна белорусских художников Сергея Селецкого и Александра Забавчика к современным интерьерам, созданным архитектурной мастерской “Тельцов и партнёры”.

Мексиканский дворик

Первое, на что обращаешь внимание, когда попадаешь в мужской салон “Esquire” — это стена с гигантским изображением мексиканца. Девушки на стойке улыбаются, мол, каждый гость считает своим долгом немедленно сделать селфи с колоритным персонажем. 

Посетителей привлекают и другие предметы дизайна: бочка из тёмного дерева, за которой в ожидании стрижки можно опрокинуть по текиле, диван, над которым прямо из стены "растут" рога, зеркала в обрамлении мха. Но самое необычное здесь — гамак.

“Мы находимся в своеобразном мексиканском дворике, — поясняет архитектор Дмитрий Тельцов. — Работая над проектом салона, мы попытались уйти от замкнутого пространства. Каждый кабинет словно дом выходит в наш дворик своими окнами — можно приоткрыть шторку и посмотреть, что здесь происходит. Хотелось, чтобы сюда приходили не только стричься, бриться и полировать ногти, но и отдыхать. Поэтому каждый элемент дизайна — как своеобразная мужская игрушка. Вот, например, гамак, в который приятно упасть и отвлечься от бытовых забот. Рога над диваном не входили в наши планы, на их месте как раз планировалось повесить картины. Но в процессе оформления они показались здесь более подходящими, притягивающими внимание, потом ещё одни мы прикрепили на другой стене. Они здорово дополнили всю композицию интерьера”.

Начинаем эксперимент. В тамбуре, ведущем в основной зал, вместо временного постера одну за другой примеряем картины. Архитектор подолгу рассматривает варианты, после нескольких попыток делает выбор.

“Эта картина висит здесь как влитая, исходя исключительно из цветовой гаммы. Случайно мы поставили под неё альтернативные варианты — мне кажется, что так и должно быть: одна работа на стене, другие, похожие по гамме и стилистике, хаотично расставлены на полу. Это решение рифмуется с ковриком, который даёт дорожку из зеркала в картину и обратно, закольцовывая пространство”.

Но, может быть, не слишком уместно оставлять работы на полу тамбура, ведущего в современный мужской салон? Разве картины не должны висеть на стенах? В конце концов, здесь не художественная мастерская!

“Мне кажется, для мужчин характерен элемент хаоса, — рассуждает Дмитрий. — Отутюженное и лощёное может навредить идеологии места, а нечто хаотичное, но при этом красивое, напротив, поможет. Мы делали акцент на том, чтобы все предметы интерьера этого салона гармонировали. А расставлять их можно произвольно, пренебрегая правилами и законами”.

Руководствуясь этим принципом, мы подбираем работы для основного зала. Заменять рога над диваном не захотелось даже работой, вписывающейся в интерьер. Все стены здесь смотрятся самодостаточно и без живописи. Но почему бы не прислонить часть холстов к "текиловой" бочке?

Vip-зал салона похож на небольшой домик. Одна стена — из гипсокартона, загрунтованная и покрашенная в сложный бирюзовый цвет. Покрашена она нарочито грубо — в мексиканских интерьерах выхолощенных поверхностей не может быть в принципе. Стена напротив — из древесины, которой мастера придали благородный “жжёный” эффект. Сравнить его можно со старыми выдержанными бочками для виски.

Дмитрий сидит за массивным маникюрным столом и говорит, что картины в этом зале просто необходимы. Часть можно повесить, остальные расставить, как в других помещениях.

Архитектор убеждён: “Я за то, чтобы вместо запланированных ранее двух работ здесь их было как минимум семь. Вся эта яркая кричащая гамма красок не даёт заскучать. Можно полировать ногти и рассматривать работы. Это реально интересно!”

А зависит ли выбор работ от конструктивных материалов стен — тех, которых не заметно под отделкой?

“Только аккуратисты высшей категории обращают на это внимание. Остальные не станут заморачиваться такими тонкостями”, — отвечает Дмитрий.

Мы заглядываем в кабинет директора — этот “домик” явно отличается от предыдущего. Белые стены, доска для планирования, стеллаж, на полках которого хозяйка расставила пёстрые корзины для разных мелочей.

Примеряем картины. Среди работ находим парные — в мягких коричневых тонах, в которых едва уловимо проглядывается намёк на женский силуэт.

“Они бы идеально подошли, — говорит архитектор. — Но те предметы интерьера, которые хозяйка добавила сюда сама, изменили его первоначальное настроение. Пёстрые корзины будут спорить с любой из картин, поэтому единственное, что я тут сейчас вижу, просто белые стены. Теперь здесь картины не нужны. Тем более, что одна из стен тоже декорирована мхом — это и есть акцент в этом “домике”.

На выходе из мужского салона нас ждал сюрприз. Поднявшись на несколько этажей выше, мы очутились в ещё одном офисе, дизайн которого разрабатывала мастерская “Тельцов и партнёры”.

Царский кабинет, где не хватает женского начала

“Здесь заказчик работает, принимает гостей и отдыхает, — поясняет Дмитрий. — Он хотел, чтобы всё получилось хорошо, он ни во что не вмешивался, полностью доверился нам. Его пожелания не были простыми, но, в то же время, работать с ним оказалось легко. Как оказалось потом, человек обладает просто изумительным вкусом. Все его заявления, комментарии, поправки — с ними согласился даже я, хотя это редкость. Сейчас наша задача — подобрать сюда живопись. Под неё можно рассмотреть места над рабочим столом и в углу для более неформальных бесед”.

Выбирать работы для этого интерьера непросто. Картины, которые мы примеряем, одна за другой, “теряются”. Здесь всё хочется потрогать: шкаф из состаренной дубовой доски, кожаные кресла, металлические ручки…

“Часть мебели в этом кабинете можно назвать уникальной, — говорит Дмитрий. — Мы разработали, специалисты смастерили. Хозяин кабинета любит музыку, специально для звуковой системы была изготовлена железная конструкция. Она работает: крутится, опускается, поднимается”.

Объёмная мебель, сочетание белой кирпичной кладки и тёмных плит на стенах, бетонный потолок — всё это создает какой-то графический этюд в интерьере, превращая его в монохромное двухцветное произведение, запредельно суровое, мужское, статусное.

“Честно говоря, я бы не вешал над рабочем столом картину, потому что, сидя на своём кресле, в этой графической сказке хозяин кабинета сам смотрится величественно, и ничто не должно отвлекать внимания гостя или делового партнёра от его образа, — считает архитектор. — Тем не менее, в этом помещении слишком много всего мужского, геометрического, грубого, и не хватает женского творческого начала. Поэтому к белой кирпичной стене просится беспредметная яркая живопись. Но отобранные нами полотна оказались слишком малы, мы прогадали с размером автомобиля, в котором их везли”.

Выходя из здания, мы снова касаемся спора художников и архитекторов. Итог эксперимента: абстрактное и полуабстрактное современное творчество прекрасно вписывается в современный интерьер, а вот предметная живопись, графика — не всегда.   

“В проектировании, дизайне, оформлении интерьеров нет и не будет никаких законов, — отмечает Дмитрий. — Конечно, можно что-нибудь посоветовать, но в 90% случаев это сработает, в 10% — нет. Споры спорами, но в конечном итоге решение всё равно останется за тем, кто руководит процессом”.

В материале использованы картины Сергея Селецкого и Александра Забавчика.

Это партнёрский материал

Архитектурная мастерская "Тельцов и партнёры" (Teltsov&partners)
УНП 100168351