Когда белорусские солдаты начали говорить по-белорусски?

Сегодня в Вооруженных силах страны есть лишь одно целиком белорусскоязычное военное формирование — рота почетного караула. Напомним, в начале февраля, в первую очередь для нужд этой роты, по инициативе Министерства обороны специалисты Института языкознания перевели на белорусский язык воинские уставы. А как было с родным  языком у наших предков, известных воинов?

Со времен Великого княжества Литовского сведений о приказах и командах до наших дней не дошло, пожимает плечами историк Геннадий Саганович. Единственное, о чем можно сказать наверняка, — это боевые кличи наших предков, отраженные в средневековых хрониках.

Геннадий Саганович: "Боевые кличи немного известны по хроникам. Мало для каких битв есть сведения. О Грюнвальдской знаем, что для хоругвей Витовта — это "Вільня!", а для польских — "Kraków!"

Что касается клича "Рубон!", воинского гимна "Богородица", то это, по словам Сагановича, фантазии романтиков-возродженцем, не подтвержденные документально.

Известно, что с конца  XVI века вся политическая жизнь в ВКЛ переходит на польский язык. Но многонациональная армия страны продолжала говоріть на разных языках. Воинские же уставы, которые регулировали единую для всех систему приказов, появились значительно позднее — лишь в начале ХХ века, когда образовались регулярные воинские формирования. Соответственно, и солдаты Речи Посполитой, и повстанцы Кастуся Калиновского слушались каждый своего собственного командира: кто по-польски, кто по-белорусски, кто еще как.

В 1919 году была создана Белорусская военная комиссия, которая выступала за формирование и белорусизацию национальной армии. Члены комиссии вели всю документацию на родном языке и даже смогли мобилизировать два полностью белорусскоязычных батальона. В 1920 году БВК выпустила книгу "Падарунак беларускаму жаўнеру", которую получал каждый солдат-доброволец. Среди прочего, были там и "10 прыказаньняў для беларускага жаўнера", составленные Змитруком Бедулей. Вот одно из наставлений:

"Калі ты праваслаўны, — ня думай, што ты расеяц. Калі ты каталік, — ня думай, што ты паляк. Ведай, што ты беларус, і гавары ўсюды толькі па-беларуску, бо гэта твая родная мова, мова тваіх бацькоў і дзядоў. Хто саромеецца сваей роднай мовы, той ня сын свайго краю, той нявольнік у чужых і здрайца свайму народу. Твой край, народ і мова ня горшыя за іншыя краі, народы і мовы".

После объявления белорусизации в Советской Беларуси началась работа над военными словарями, выпускались специальные газеты для солдат. Как сообщил Еврорадио заведующий отделом военной истории и межгосударственных отношений Института истории НАН, профессор Алексей Литвин, не обошли реформы и Красную армию.

Алексей Литвин: "Красная армия — несколько дивизий у нас были переведены на белорусский язык. Они считались как территориальные, то есть туда набирались и служили местные парни. Насколько там использовался белорусский язык — тяжело сказать. Но попытки были, если вот этот "Беларускі вайсковы слоўнік"  издали, работали над уставами на белорусском языке".

Сворачивание в начале 1930-х годов белорусизации приостановило и формирование национальной армии. Процесс возобновился лишь во время Второй мировой войны, когда в 1943 году специально для Белорусской краевой обороны был подготовлен строевой устав на родном языке.

Офицер БКА Авген Усюкевич служил под непосредственным командованием Бориса Рогули. В беседе с Еврорадио бывший солдат подтвердил, что вся служба у "рогулевцев" проходила только по-белорусски.

Авген Усюкевич: "Исключительно по-белорусски! “Строиться”, например — “Увага! У тры шарэнгі станавіся!”, “Раўняй!”. Если без оружия, то все — “Зброя на плячо!”, потом — “Зброя да нагі!”. "Спадар дружыновы, звязовы, ротны, спадар лейтэнант"… Ну, “Есть!” — “Выканаць” говорили. “Смирно!” — гэта “Зважай!”. “Права фронт! Лева фронт!”, “Кругом!”, “Крокам марш!”… Ну, “Ура!” — оно и было “Ура!””.

Именно Устав БКО и стал основой для работы над  "Беларуска-расійскім вайсковым слоўнікам", выпущенным после восстановления независимости суверенной Беларуси. Один из составителей книги Станислав Судник вспоминает, что словарь получился действительно уникальным. По сути, авторам удалось разработать военную терминологическую систему на основе наработок периода белорусизации, а также учитывая опыт других славянских войск — и даже польского корпуса в составе армии Наполеона.

Станислав Судник: "Где по-русски “Есть!” и мы ввели слово “Рэй!” — по-польски было: “Wedlug roskazu!” — во времена Наполеона в этом польском корпусе Понятовского. Было предложение ввести ответ: “Паводле загаду!” — это смыслово правильно. Если бы дальнейшая работа над этим пошла, возможно, этот "Рэй!" был бы заменен вот на этот. Хотя это из двух слов, что не очень удобно, но это смыслово правильно".

Порой, как признается Станислав Судник, разработчикам приходилось придумывать абсолютно новые слова.

Станислав Судник: "Есть некоторые придуманные слова и команды, которых не было в словаре Белорусской краевой обороны. Например, слово "рэй". Устав Белорусской краевой обороны не предусматривал таких команд, как, скажем, по-русски "Пол-оборота налево —  пол-оброта направо!". Поскольку у нас "Налево-направо" дается “Лева фронт! Права фронт!”, то уже это было новообразование "Лева скос! Права скос!". Приветствие было таким:  “Вітаю, спадарства!”, а в ответ — “Вітаем спадара падпалкоўніка!”.

Кстати, итоги работы над словарем были закреплены и на практике —  в зенитно-ракетном дивизионе, которым на то время командовал Станислав Судник.

Станислав Судник: "Все полтора года, пока я был, все было по-белорусски: и “Лева фронт!”, и “Крокам руш!”, “Шэраг, зважай!” — все это было на практике с конца 1992-го до мая 1994-го. Кстати, кроме того, что там строевая подготовка, дивизион вел и боевую работу по-белорусски. Хотя боевые уставы не переводились, но в том объеме, в котором надо было именно для дивизиона, — все велось по-белорусски, все команды отдавались по-белорусски. Наконец, и меня уволили —  все это перестало существовать. Они перевели тот дивизион на русский язык".

Напомним, в этом году в начале февраля Институт языкознания по заказу Министерства обороны перевел действующие воинские уставы на белорусский язык. Таким образом, языковая история нашей армии продолжается —  и, к счатью, в мирных условиях.