Колмыков: "Если б не было меня, Михалок бы каждый год менял директоров"

Каково быть изгоями в родной стране, о ссорах с Михалком, а также о том, кого из подопечных "Детей Солнца" продюсер так и не смог простить, известный продюсер, идейный вдохновитель белорусского музыкального андеграунда и "отец" "Детей Солнца" Евгений Колмыков рассказал в интервью Еврорадио.

Сегодня о чём бы ты ни говорил, ты всё равно говоришь о политике

У тебя огромный опыт в продюсерской сфере. Нет ли желания открыть курсы продюсеров или преподавать  продюсерское дело в Университете культуры?

Евгений Колмыков: Что-либо открыть связано с геморроем и кучей работы. Другое дело пошёл ли бы я преподавать? Мне это очень нравится, хоть и редко удаётся. Может, два раза в год в Москве или ещё где приглашают почитать лекцию на какую-то тему. Я испытываю просто физиологическое удовольствие.

Мне совершенно точно есть, что рассказать. Это было бы интересно и мне, и будущим продюсерам, если они есть там. Ну, или как минимум режиссёрам праздников, было бы интересно меня послушать!

Никто не зовёт! Да и я не знаю, кому там звать. Те педагоги, которых я видел, и завкафедрой, не буду называть его фамилию — так бедные те студенты! Не знаю, чему вообще сегодня учат в Университете культуры.

Боюсь, ты для "кулька" как минимум не готов идеологически…

Евгений Колмыков: Да, скорее всего, они вообще меня не знают просто! (смеёмся)

Каково это быть продюсером в нашей стране сегодня? Чувствуете себя изгоями?

Евгений Колмыков: Чувствуем себя изгоями. Хотя это не совсем верное слово. Нам не надо никаких наград! Но то, что в родной стране нам не дают возможности даже выступать, никак это не мотивируют. И никому из чиновников до этого дела нет, потому что все чиновники, видимо, заточены под исполнение приказов. От этого как-то грустно.

Не рассматривали ли вы с группой "Ляпис Трубецкой" такой вариант: если бы вы перестали отвечать на вопросы о политике и комментировать некоторые события, тогда, возможно, вам бы позволили выступать?

Евгений Колмыков: Невозможно. Потому что сегодня, о чём бы ты ни говорил, ты всё равно говоришь о политике.

Вот мы придумывали сейчас название для фестиваля "Вольнае паветра" и подумали, а может взять и сделать какой-то апгрейт? Поменять название? Может, это название отпугнёт кого-то там или нам чему-то помешает? Набросали каких-то 10 слов или словосочетаний, начали задумываться над каждым - оказалось, сплошная политика!

Ещё пару лет назад "Ляпис Трубецкой" меньше всего хотели связывать себя политикой. Что-то "вякнем" там, или песню Михалок напишет, но мы всячески для себя подчёркивали – мы не политика. Мы маленький анархо-синдикат. Но сегодня мы оказались политическими. То есть нельзя не быть в политике!

В ваших турах по той же России и Прибалтике вас воспринимают как запрещённую на родине белорусскую группу? Как-то комментируют эту ситуацию?

Евгений Колмыков: Наизусть поют песни на белорусском языке. И украинцы, и те же русские. Кто интересуется группой, нырнут в интернет и обязательно о нас почитают и всё знают.

Вообще у русских первый вопрос: что у вас там, объясните, творится? Мы вообще ничего не понимаем. И следующим предложением: ну, в принципе, у нас скоро то же самое будет.

Мне, Серёга, эта песня не очень. Я с ней не согласен. Он говорит: А мне нравится и вообще это не твоё дело

У кого должно быть харизмы больше: у продюсера или музыканта?

Евгений Колмыков: Это как получится. Я то продюсер только потому, что слово другое сложно подобрать. Если представляться "продюсер группы", то мне всё время чешется язык сказать: "Я — художественный руководитель творческого объединения "Дети Солнца". Но когда это говоришь, выглядишь ещё большим дураком. Поэтом продюсер – ну так продюсер.

Но правильнее употреблять этот термин, когда речь идёт о проекте, где есть задумка некая, которая воплощена с помощью каких-то там людей и только поэтому проект движется дальше. Здесь чистое продюсирование. Набрал девчонок, размалевал их там, клипы, бабки — и вот ты настоящий продюсер.

А в моём случае, получается, собрались компанией друзей, и я отвечаю за аспекты, не связанные с тем, чтобы музыканты стояли на сцене. Но песни-то я Михалку не диктую! Не говорю: "О, слушай, сейчас такая тем покатит". Или: "Давай на белорусском!". Это не мои функции.

Я могу сказать: Мне, Серёга, эта песня не очень. Я с ней не согласен. Он говорит: А мне нравится и вообще это не твоё дело. Ну, вот наши отношения. И у кого тут больше харизмы? (смеёмся)

Часто спорите с Михалком из-за песен?

Евгений Колмыков: Постоянно спорим! Но из-за песен очень редко. Мне вообще нравятся его песни – песни группы, и Михалка, как автора. Мне никогда не скучно на концертах. А спорим мы часто.

Из-за песен, говоришь, не спорите, а помнится, когда-то ты отговаривал Михалка записывать «Капитал». Какое теперь у тебя отношение к тому, что всё так повернулось?

Евгений Колмыков: Я отговаривал? (смеётся). Ну да, было. Можно сказать, что Михалок был дальновиднее. Хотя я понимаю, наверное, почему я так поступал.

Почему же?

Евгений Колмыков: Потому что гораздо легче создать новый коллектив, чем сделать апгрейт уже состоявшегося коллектива. А здесь такая Птица Феникс получилась. То есть нам удалось!

Это круто! Любой профессиональный продюсер скажет, что это гораздо сложнее сделать, чем взять и назвать команду по-новому. Пусть там даже те же люди будут.

С годами очень Ляписы очень меняются. А ты с ними меняешься?

Евгений Колмыков: Меняюсь ли я? Да каждый день просто!

Если бы не было Михалка, кем бы был сейчас Колмыков? Или кем бы без Колмыкова был Михалок?

Евгений Колмыков: Если бы не Михалок, я бы наверняка так долго не был бы связан с музыкой, это точно. Потому что моя профессия — "режиссёр праздников". И это дело я очень люблю. Только со временем мне стали скучны и неинтересны госпраздники, и я соскочил.

Клубами занимался, разные проекты реализовывал. И наверняка, если бы не Михалок, Колмыков много чем бы гораздо больше занимался.

Жизненный опыт показал, что распыление — это… (задумался) То есть три проекта сделать гораздо сложнее, чем один. И если ты бьёшь, условно говоря, в одну точку, то результаты будут интереснее, чем если ты будешь распыляться. Как сегодня Лявон Вольский. Чем, короче, этот Калмыков только не занимался (смеётся).

А Михалок менял бы каждый год директоров, я думаю, если б не было меня.

"Ай, меня музыканты обидели и я ухожу из группы". — "Ну, и козёл ты". — "Ну, извини".

группа "ТТ-34"

Сколько сейчас проектов под крылом у "Детей солнца"?

Евгений Колмыков: Проект "Дети солнца" находится сейчас в замороженном состоянии. Была активная фаза года три-четыре назад, когда мы курировали много проектов в Киеве, и в Москве. Но мы существуем по принципу творческого объединения, а не продюсерского центра.

Ну вот, например, был у нас проект ТТ-34. Много сил потрачено, а вокалист Потёмкин говорит: "Ай, меня музыканты обидели и я ухожу из группы". — "Ну, и козёл ты". — "Ну, извини".

Вот отношение. Потом у "Мери Поппинс" тоже своя какая-то песня: "Ай, я не хочу сейчас в Киеве, я хочу в Москве жить".

Или группа "Серебряная свадьба" — там нет лидера, хотя лидер, казалось бы, очевиден — это Бенька. "Ну, я не знаю, я не могу без ребят принимать решение. Нужно спросить у банджиста, у трубача". И вот так у всех нужно спросить, а у всех разные мнения. И очень сложно такому кораблю двигаться. А это же типа друзья все, это — творческое объединения. Поэтому отношения зашли в кризис.

И вся наша гоп-бригада сосредоточилась на "Ляписах". Но это не значит, что завтра будет точно так же. Хочу-не хочу, нравится-не нравится — это дело просто каких-то вибраций в воздухе. "Дети Солнца" существуют, как что-то виртуальное. Может быть, завтра будет по-другому.

Может, артист действительно должен быть голодным. Но не создавать же ему искусственно эту среду!

группа "Мери Поппинс"

Не обидно тебе, что за Ляписами не видно остальных твоих проектов?

Евгений Колмыков: Мне очень обидно! (надрывно смеёмся)

Может, есть какой-то проект, который ты очень не любишь или даже ненавидишь за то, что не сложилось?

Евгений Колмыков: Да мне очень нравится и "Саша и Серёжа", и я влюблён был в проект "ТТ-34". Мне нравится и "Без Билета", и "Крамбамбуля", и "Серебряная свадьба". Да и "Мери Поппинс" мне очень нравились.

Обижен на Алесю, честно говоря (речь о Алесе Берулава, одной из двух сестёр-солисток "Мери Поппинс"). Очень много сил было отдано этому проекту. И не порадовал результат, хотя, кажется, всё было сделано.

Алеся Берулава

Мне тесть говорил, хоть я и всегда не был с этим согласен. А тесть у меня режиссёр всех этих местных идеологических праздников, больших и не очень. Идеологический противник, я бы сказал! Вот он говорил всегда: артист должен быть ГО-ЛОД-НЫМ! Это банальная фраза, но может действительно он должен быть голодным. Но не создавать же ему искусственно эту среду!

Талантливые ко мне навряд ли сами подойдут. Подойдёт тот, кто обладает предпринимательской жилкой

Твои слова: "Я могу вычислить талантливого человека практически безошибочно". Какие у тебя маркеры таланта?

Евгений Колмыков: Раньше мог только с открытыми, а теперь и с закрытыми глазами. По запаху, по вибрации. (смеётся)

Часто к тебе приходят музыканты и просятся под крыло? Какого артиста ты пригреешь?

Евгений Колмыков: Талантливые навряд ли сами подойдут. Скорее, подойдёт тот, кто обладает предпринимательской жилкой и коммуникативными способностями. Или менеджер артиста может подойти.

Талантливому артисту подойти к кому-то тяжело в принципе. Потому что он весь на сомнениях, психологических комплексах. Ведь творческая энергия — это сублимация сексуальной энергии. Значит, там какие-то зажимы у него должны быть, почему она, эта энергия, движется по такому руслу. В общем, редко подходят ко мне музыканты.

По твоему мнению, многие проекты в стране распались только потому, что им не хватило профессионального продвижения?

Евгений Колмыков: Конечно, таких много! Потому что, условно говоря, поёт хор. Ну, поёт и поёт. А если бы всех их одеть в форму зеков — был бы эффект. И их бы пригласили и на тот Берлинский фестиваль, и туда, и сюда. Это из головы выдуманный пример, но я имею ввиду, что даже какой-то штрих может дать возможность выстрелить. Ну, или правильно сформулированный пиар-посыл.

Это же не прыжки в высоту — смог или не смог ты допрыгнуть. А правильнее сказать, мог ли бы свой потенциал гораздо более эффективно реализовать. И у нас в Беларуси, что не копни, то такие примеры.

Почему Ляписы выстрелили тогда? Грамотно реализованный потенциал?

Евгений Колмыков: Во-первых, эти песни лет 10 создавались. Пару песен, которые потом вошли в альбом "Ранетое сердце", Михалок привёз ещё из Сибири. В них было много энергии, много яда. Кстати, очень похоже то время на сегодняшнее.

То есть, Советский союз. У тебя есть внутреннее несогласие со всем, что творится вокруг. Ты напрямую об этом говорить не можешь. И тогда рождается такой стиль, когда ты поёшь про светлое будущее, а на самом деле имеешь ввиду какую-то дрянь. Получается двусмыслие, аллегории — и оно понятно окружающим! Потому что мы в одном контексте существуем.

На тот момент так надоело засилие эстрады "арсовской", молодёжи надоело, что Михалку, как автору, удалось очень точно и мелодично, и одновременно интересно текстово, с посылом острой сатиры всё это отобразить.

И никто так не делал до него. Это уже потом появились всякие группы, "Жуки"-"Леприконсы", условно говоря. А он был первым и попал. Поэтому и выстрелил.

После чего Михалок сказал: Слушай, не приходи ты больше на репетиции, не мешай нам.

Ты не вмешиваешься в творчество Михалка, часто ссоритесь – как столько сосуществуете?

Евгений Колмыков: Не вмешиваюсь по мере сил! Мне ж так хочется всегда вмешиваться!

Расскажи же!

Евгений Колмыков: Ну, опять же: я — режиссёр советских праздников. И в начале, когда я приходил на первые Ляписовские репетиции, говорил: стоп-стоп-стоп! И лепил там своего-горбатого как бы. После чего Михалок сказал: "Слушай, не приходи ты больше на репетиции, не мешай нам".

Это был 15 или 20 лет назад, не помню. И потом приходил на репетиции и у меня просто спрашивали: "Ну что, нравится тебе или не нравится?" Я просто говорил своё мнение и всё. Это если говорить про творческий процесс создания песен.

А если речь о том, как подать что-то. Для меня – это творчество. И в то же время я за это отвечаю. Вот и как сказать, что я не влажу в творческий процесс? Я влажу!

Ну вот! И ни тебе, ни Михалку не надоело!

Евгений Колмыков: Если бы мне или Михалку надоело, то мы бы давно расстались.

Михалок очень психует, если билеты дорогие. Ему становится стыдно

"Ляпис Трубецкой"

Михалок знает, сколько стоят билеты на его концерт?

Евгений Колмыков: Он очень этим интересуется и психует, если билеты дорогие. Ему становится стыдно. Иногда ты мотивируешь, что по-другому не может быть — мы же тащим с собой целый цыганский табор! А когда нам ещё нужно лететь, к примеру, в Сибирь, нам ещё нужно лететь на самолёте, а ты (обращаясь к Михалку — прим.Еврорадио) хочешь, чтобы организаторы и всё это погасили, и билеты дешёвыми были. Это невозможно. Поэтому у нас постоянно происходят споры на эту тему.

Михалка очень волнует, какие цены на билеты "Ляписов", и он себя эмоционально плохо ощущает, если чувствует, что организаторы концерта "задрали" цены.

Михалок обещал не выпускать новых альбомов ближайшие год-два. И соврал

Чем сейчас занят Михалок?

Евгений Колмыков: Он занимается спортом. Бегает по 1,5 часа в день.

А музыкой?

Евгений Колмыков: Он обещал мне, и не только мне — всем, кто связан с выпуском альбомов – ближайшие год-два не выпускать никаких новых альбомов. Но она нам обещал это и до "Весёлых картинок", и соврал. Чувствую, что он пока не собирается останавливаться уж точно.

И я знаю, что как только у него есть свободные дни, он собирает группу, и что-то там, по-моему, новое репетирует.

И что же? Ты уже успел побывать на такой репетиции?

Евгений Колмыков: Я кое-что знаю, но не скажу(смеётся). Мы готовим осенний тур, по-серьёзному. Он будет называться "Грай". Тур будет отличаться по концепции от "Весёлых картинок". И там будет что-то новое.

Где прокатитесь?

Евгений Колмыков: Правильнее будет сказать, Восточная Европа.

Если бы ты мог изменить что-то в современной музыке, что бы это было?

Евгений Колмыков: Музыка — это фрагмент, срез общей ситуации, которая с нами творится. Чтобы я изменил? Так я и меняю по мере сил! Вон фестивали делаю. Я не мечтаю, я делаю. И рекомендую этим заниматься всем людям на Земле. Не фантазировать, а делать. Зачем энергию тратить на фантазии? Фантазия всегда будет отличаться от того, каким получится результат. Как бы ты не старался. Короче, меньше надо разговаривать — больше надо делать. Вот, что я бы поменял.

Я даже Бо сказал: "Давай попробуем на трезвом глазу всё оценить. Вообще ничего не выпьем, а будем ходить и сами слушать эту музыку".

Евгений Колмыков и Папа Бо на хуторе Шабли

Давай о грядущем: почему ты решил взять этно-фестиваль "Вольнае паветра" в свои руки? Чем он тебя привлёк?

Евгений Колмыков: Я был на нескольких фестах "Вольнае паветра" на хуторе Шабли. И когда выступала группа "Троица", мы разговорились с Сергеем Левиным, инициатором фестиваля, о будущем "Паветра".

И я говорю ему: "Слушай, какая хорошая идея, только почему ты пригласил одну "Троицу"?" А он ответил, что вообще больше не хочет делать это фестиваль. Что приходится всё делать самому, и ему больше не хотелось бы этого.

Я ответил: "Так давай я сделаю! И вообще: хватит уже белорусам смотреться на себя в зеркало. Давай лучше устроим какой-нибудь винегрет, где мы сможем оценить себя в контексте хотя бы восточно-европейской культуры".

Идеей было так же и то, что нужно не просто поднимать архаику. В этом году культура двигается вперёд на основе фолка. Есть и корни какие-то, и движение вперёд.  Вот прямо на месте за три минуты была придумана концепция фестиваля. И вот уже назад дороги не было.

Ты делаешь это в тандеме с Папой Бо?

Евгений Колмыков: И с Папой Бо, и с Володей Шаблинским — это же его хутор! Как мы могли его не взять?(смеётся) То есть тут уже не тандем, триумвират, так сказать!

Вы ориентируетесь на какой-то этно-фест, делая "обновлённое" "Вольнае паветра"?

Евгений Колмыков: Ориентируемся только на свой вкус — нравится-не нравится. Формат мы вроде бы определили. А потом, к примеру, я говорю: "Вот есть такая классная группа — "Комба БАКХ", из России. Ты знаешь, что она поёт на белорусском языке песни"? Бо отвечает: "Да конечно! Я их давно хотел пригласить". Я говорю: "Но это, всё-таки, какой-то хип-хоп в основе"? Бо: "Ну и что! Давай их пригласим? "— "Давай".

Потом я подумал: так хорошо у Шаблинского регги слушается. А у нас, может, какое хорошее регги есть? Давай пригласим группу "ТакиДа!" Не регги — ну и что! Вот такая немного вкусовщина.

Мы не относимся к этому фестивалю как к фестивалю с большими амбициями. Хоть он уже и завоевал себе имя. Во-первых, я не представляю себе огромное количество народа на хуторе у Шаблинского. Мне кажется, это может разрушить какую-то атмосферу фестиваля. Поэтому мы решили, что нам не нужны никакие хедлайнеры — и это тоже идеология фестиваля данного года. Главное — красивая и хорошая музыка.

Так что ни на какой фестиваль мы не ориентируемся. У нас есть возможность делать маленькие творческие эксперименты – вот, что такое этот фестиваль.

Чего вы сами от него ждёте?

Евгений Колмыков: Удовольствия от музыки. Я даже Бо сказал: "Давай попробуем с тобой на трезвом глазу всё оценить. Вообще ничего не выпьем, а будем ходить и сами слушать эту музыку. Возьмём побольше волонтёров, которые помогут с какими-то организационными вещами, а сами будем просто слушать музыку". Вот так.

1,5 года назад ты делал в Реакторе фестиваль "Солнцестояние". Будет ли у него продолжение или он так и останется одним концертом?

Евгений Колмыков: Фестивали солнцестояния лично я отмечаю каждый год. И летнее, и зимнее солнцестояние. А если вспоминаю — то и весеннее, и осеннее. У того же Шаблинского на хуторе мы уже несколько раз делали фестиваль летнего солнцестояния "Дети Солнца". Вернее, собирали друзей и отмечали солнцестояние.

Тогда просто молодёжь, а конкретнее студенты Университета культуры, проявили инициативу и мне просто сказали: "Давай, Женя, всё-таки сделаем такой фестиваль".

И это, скорее, похоже на какой-то акт сакральный и жертвоприношение. А фестиваль не совсем отражает суть происходящего, мне кажется.

Кого в жертву приносили?

Евгений Колмыков: В жертву приносили кусочек себя. Зимой солнце идёт на убыль. Вот я читал, что индейцы  на зимнее солнцестояние, когда солнце типа уходит, своими ритуалами добавляют ему немножко тепла, чтобы оно потом вернулось к летнему солнцестоянию. Есть ещё весеннее солнцестояние, но это уже другой культ, Осириса. Всё сложно, в общем (смеётся).

То есть без студентов и инициатив не быть больше этому фестивалю открытым и доступным?

Евгений Колмыков: Я бы не стал зарекаться. Хоть я лично готов праздновать это и один. Например, в летнее солнцестояние я была в Москве, вспомнил об этом за несколько часов до, сел и сам с собой выпил, потому что один был дома.

Что, по твоему мнению, нужно делать, чтобы в Беларуси в летний период проходило по 30 оупен-эиров?

Евгений Колмыков: Радоваться жизни, активно работать, получать удовольствие от процесса. Любить свою страну и людей. Потому что фестиваль — это когда человеку хорошо. Поэтому чем богаче и интереснее мы будем жить, тем будет больше у нас этих самых оупен-эйров.

То есть, в ближайшее время никаких фестов?

Евгений Колмыков: Иншалла! Мы ничего не знаем. Мы вообще живём в какой-то сказке. И у меня такое ощущение, что сценарий давно написан.

Братьями Гримм.

 Евгений Колмыков: Да! (смеёмся)