"Крах России – это им необходимо": эмоциональный монолог украинца

В тридцати километрах от линии фронта — в украинском городе Сумы — живёт Юрий Быстрик. Сумская область граничит с Курской областью России.

Три месяца назад он рассказывал нам, как выглядит жизнь в прифронтовом городе. Тогда он сказал, что жить в Сумах — это как стоять под высоковольтной линией. Ничего не происходит — но воздух как будто трещит.

Сейчас всё изменилось: украинская техника недавно проехала через Сумщину — и выехала в России. Больше нельзя сказать, что “ничего не происходит”.
Мы снова связались с Юрием, чтобы расспросить, как изменилась жизнь в Сумах после 6 августа, когда украинские войска пересекли границу с Россией. На этот раз мы не созванивались — договорились, что наш собеседник напишет ответы.

На днях Юрий прислал ответы. В них слова “россия”, “москва”, “петербург” и “путин” написаны с маленькой буквы, и наш собеседник хочет, чтобы так и осталось в тексте. Это не опечатка, говорит Юрий. Он не скрывает, что в свой текст вложил много эмоций. Текст вышел злее и эмоциональнее, чем наш предыдущий разговор.

За те пару недель, что мы ждали сообщения от Юрия, Сумы дважды попадали под сильный обстрел. Один из прилётов был во двор, где Юрий когда-то снимал квартиру.
Юрий — научный сотрудник Института прикладной физики Национальной академии наук Украины. Больше двух лет назад, 23 февраля 2022 года, он получил приглашение поработать в одном из европейских университетов. Но в ночь с 23 на 24 февраля уже знал, что никуда не поедет. Его предыдущее интервью можно прочесть здесь.

“В день наступления, 6 августа, начиная с обеда мы слышали взрывы”

— Как вы узнали о наступлении на Курск? Что обсуждали в семье и на работе в первые дни наступления?

— О наступлении на Курск я заранее не знал. Видел, конечно, как и все, перемещение техники. Но все считали, что это для усиления границы. Плюс-минус 99% населения и подумать не могло, что сейчас может быть наступление. Да ещё и на этом участке.

В целом в наступление на россию я верил — просто не в такое тяжёлое время, как сейчас. За несколько дней до этого мы видели необычную колонну. Я списал это на то, что за время войны уже происходило много необычного. И то, что я вижу теперь — это передислокация техники. А вот жена была уверена, что они едут на границу.

Ехали быстро, и атмосфера этого рёва моторов действительно была очень бодрой. По-украински это лучше звучит — “бадьоро їхали”. Но я всё равно не поверил. Что делать такой технике на границе в досягаемости и КАБов (управляемые авиационные авиабомбы. — Еврорадио), и артиллерии, и дронов врага? Зачем там стоять?

Теперь союзники хватают нас за руки, шантажируют, устрашают и всячески сдерживают, чтобы ни в коем случае даже бабочка с нашей стороны не залетела на ту сторону, ведь это эскалация.

Потому этот ваш вопрос для нас всех очень болезненный и у всех каждый день на устах. Наш враг – антицивилизационен, он не остановится, если его силой не остановить.

К счастью, наше военно-политическое руководство перестало ожидать несуществующего ответа от союзников на вопрос “Почему Украина не может перенести боевые действия на территорию россии?”. Может, должна и будет.

“Вы много видели призывов уйти хотя бы с части территории Украины в обмен на Курскую область?”

— Вы писали, что это наступление усилило и страхи. Люди выезжают из города? Это спровоцировало новую волну переселений?

— Страхи усилились, но они усилились ещё до наступления. Потому что всем было понятно, что мы — следующие. Они, россияне, лезут везде, куда могут дотянуться. Чтобы убедиться в этом, достаточно посмотреть на карту боевых действий — они уничтожают всё, что могут, как только складываются удобные или нужные для этого обстоятельства. Вопрос только в том, когда они смогли бы дотянуться до Сум. Вопрос времени.

Область уже и так нещадно забрасывается КАБами каждый день — и не один месяц. Доставали бы до Сум — делали бы это. Так атмосфера начала накаляться давно. 

Мы понимали, что единственная причина, по которой до сих пор не было наступления на Сумы — это их провал в Волчанске Харьковской области. Если бы они не увязли там, Сумское направление было бы следующим звеном.

Ну как можно сдержаться, не полезть и не уничтожить ещё одну соседнюю область? Решительно нельзя сдержаться, это не в характере россиян.

Есть, конечно, в Сумах люди, которые испугались нашего наступления. Они почему-то тоже верят в эту так называемую “эскалацию” и надеются, что маньяки убьют всех вокруг, а вот тебя в центре не тронут, если не будешь поднимать голову.

Но их всё же меньшинство. Поэтому и переселения не случилось. Кто хотел — выехал уже давным-давно. О причинах остаться я вам рассказывал в прошлой беседе, ничего не изменилось. С того времени прилётов стало больше, стало опаснее и тяжелее, но это было неотвратимо.

— Вы живёте в каких-то тридцати километрах от России. Когда-нибудь бывали по ту сторону границы?

— В россии я никогда не был, потому что всегда очень не любил эту страну. Хотя, конечно, интересовался её культурой. Причина проста: есть люди, которые живут рядом с вами, но они совершенно другие. Они это называют “особый путь”.

Суть истинно русского человека — это не Достоевский, а Мамлеев (русский писатель Юрий Мамлеев. — Еврорадио). Это русская метафизика, что-то порочное. И неспроста, начав с русофобии и пройдя через эмиграцию, Мамлеев стал эталонным великороссом. 
Такого не увидишь в других местах, действительно “особый путь”. Человеческая  любознательность толкала меня к изучению “культуры” чужих.

Среди моих знакомых, конечно, очень многие были в россии до 2014 года. У кого-то родственники, у кого-то научные конференции, спортивные турниры, заработки. Да просто поехать москву посмотреть. Кто-то даже в период с 2014-го по 2022-й ездил. Но не знаю ни одного человека, кому бы там понравилось. И сейчас всем уже понятно почему.

Тут лучше всего подходит известная байка об отличии украинцев от россиян. Я её с детства знал, а уже во взрослом возрасте мне её рассказал заново один очень старенький дедушка — лаборант университета. Он помогал мне проводить занятия и застал насильственное переселение украинцев в советском союзе.

Тогда приехавший в русскую деревню человек спросил у прохожего: почему одна половина села — цветущая? Почему там садок вишневий коло хати, хати наче писанки, а в другой половине — мрак и безысходность? Прохожий ответил – “А, так там хохлы живут, вот и растёт у них всё”. Человек удивился: “А у вас почему не растёт?” Прохожий сказал: “А черт его знает… да мы и не сажаем…” Вот где-то так отличается жизнь по обе стороны границы. Не растут у россиян общечеловеческие и цивилизационные ценности, да они и не сажают.

 — В нашем прошлом разговоре вы говорили, что жить в Сумах — как стоять под высоковольтной линией. А сейчас? Как прошёл этот день, как вообще сейчас выглядят ваши дни?

— Стало тяжелее, 26 августа был самый массированный обстрел Украины за всё время войны, досталось и Сумам. Удары пришлись по гражданским, в том числе по частному сектору, есть погибшие и раненые. Я давно не слышал таких громких взрывов. Наверное, со времен упавшей на частный квартал авиабомбы в феврале 2022-го.

Одна женщина мне сказала недавно, что не может спать ночами, потому что больше всего боится попасть под завалы и быть придавленной с ребенком плитой. Это ужасно.

Но это не вызывает желания капитулировать, как хотят русские, потому что капитуляция — это возможность для россии устроить полный геноцид украинцев. Кроме как сопротивляться, иного пути у нас нет. Большинство так считает. Поверить еще раз в Будапештский меморандум или Минские соглашения? Никакие союзники ничего нам гарантировать не смогут и не защитят.

Как проходят мои дни? Нужно работать, мониторя тревоги и новости, подстраиваясь под график отключения света, под взрывы и канонады пулеметных очередей. Иногда утешая себя, что в этот раз — точно ПВО. Но это всё чепуха по сравнению с тем, что выдерживают наши военные. Поэтому все держатся.