Литвина: Со времён похода в Администрацию рокеров многое изменилось
Председатель Белорусской ассоциации журналистов Жанна Литвина рассказала Еврорадио, каким образом добилась от руководителя идеологического управления Администрации президента согласия на встречу, какая система прохода в это сверхохраняемое здание и какие требования высказала во время встречи. - Почему возникла идея и нужда добиваться встречи с руководителем Управления идеологии Администрации президента Янчевским?
- Когда в сентябре "Белпочта" начала составлять каталог печатных изданий, стало понятно, что туда в очередной раз могут не попасть наши негосударственные общественно-политические издания. Наши коллеги из регионов подтверждали информацию, что на местах отделения и "Белпочты", и "Белсоюзпечати" не против принимать газеты к реализации. Но на все вопросы редакторов они отвечали, что все проблемы наверху, в Администрации. Поэтому Управление БАЖа решило, что стоит обратиться в Администрацию президента, сразу к руководителю Управления идеологии. И каким-то образом попытаться решить проблему блокады на распространение негосударственной прессы. Мы обратились туда письменно, но больше месяца ответа не было. А потом на ХI Минском форуме прозвучали слова Владимира Макея о том, что позитивные шаги будут и на медийном рынке. Буквально на следующий день мы направили другое обращение, подписанное 12 редакторами газет. Суть обращения была в том, чтобы он поспособствовал возвращению газет в правовое поле.
- Насколько я знаю, не с помощью писем выбили вы согласие на встречу...
- В понедельник проходил круглый стол, посвящённый регулированию Интернета. Там присутствовал и выступал Всеволод Янчевский. Не использовать такую возможность, чтобы обратиться прямо с предложением о встрече, было бы не мудро. Нам пообещали, что такая встреча пройдёт в течение недели. И действительно – уже в среду встреча произошла.
– Как воспринял ваше прямое обращение Янчевский? Может, смутился?
– Уже прошла информация о возвращении “Народной воли” и “Нашей нивы”. Конечно, это тоже было толчком, и ситуация с этими двумя изданиями способствовала нашей попытке налаживания диалога и дальше.
– То, что на встречу пошли вы и ваш заместитель Андрей Бастунец – чьё это было решение?
– Наше. Никаких дополнительных проблем с этим не возникло. Мне очень хотелось, чтобы на встрече был Андрей Бастунец. Он юрист очень высокой квалификации. Если бы вдруг возникли вопросы, связанные с законодательством, я бы чувствовала себя более уверенно, когда рядом человек, очень хорошо знающий белорусское законодательство.
– Говорят, что в Администрации очень не просто с пропускной системой. Как проходил ваш досмотр?
– Я хорошо знакома с пропускными системами в европейских институтах. По большому счёту, ничем не отличаются условия, когда хочешь попасть в Администрацию президента от условий и процедур, которые проходишь, например, в зданиях Совета Европы или Европарламента. Есть бюро пропусков, и если на тебя пропуск заказан, то процедура занимает буквально несколько минут. То же самое было и здесь. Какого-то пристального досмотра, который бы оскорбил чувство собственного достоинства, не было.
– Перед дверьми высокого чиновника какие были чувства?
– Эти чувства всегда зависят от самого человека. Если ты знаешь, что правда на твоей стороне, если ты не просишь что-то, а стремишься быть понятым и знаешь, что действуешь в рамках закона, то чувства унижения, по крайней мере, у меня, не было и нет. У меня нет чувства “просителя”.
– О чём прежде всего шла речь?
– Первое и самое главное – если две газеты освобождены из плена, то всё равно политика дискриминации остаётся в отношении более 15 региональных и общереспубликанских изданий. Как быть: прошла половина срока подписки. После мы говорили о других наших больных проблемах. Это проблема доступа к информации. Ведь сегодня невозможно получать информацию от чиновников, которые, прикрываясь законом “О государственной службе”, имеют право отказывать журналистам. Причём это касается не только негосударственных журналистов, но и всех, работающих в нашем государстве.
И, конечно, говорили о ситуации, которая сегодня сложилась с аккредитацией журналистов, работающих на иностранные СМИ. Она в нашей стране и так не нормальная, а ещё больше ухудшится, когда 8 февраля начнёт действовать новый закон “О СМИ”, где прописано, что аккредитация – это своего рода разрешение на профессию, а не механизм, который существует для содействия журналистской деятельности. И тема приведения законодательства в соответствие с международными нормами и стандартами поднималась. Ведь что мы имеем? Практику применения закона “О противодействии экстремизму”. Последние события, связанные с ARCHE, зарегистрированным, кстати, изданием, вызывают чувство возмущения. Мы были внимательно выслушаны и был целый ряд вопросов, которые уточняли события, связанные с нашими инициативами. Нам было предложено подготовить мониторинговые справки, что уже было сделано и передано в Администрацию президента.
– Помимо предложения подготовить мониторинговые справки по поднятым вами вопросам, были какие-то обещания?
– Я не думаю, что все поднятые нами проблемы мгновенно решатся, в конце дня или через неделю. Во всех этих проблемах задействована целая система руководителей, предприятий и так далее. Это потребует определённого времени, связанного с уточнениями, с принятием решений. Я не думаю, что эта государственная машина сможет подчиниться мгновенно кому-нибудь ещё, кроме главы государства. От этого никуда не денешься. Чудес в жизни просто не бывает. И нет никаких иллюзий насчёт того, что весь пакет нашего обращения получит только положительные решения. Скорее, в чём-то они будут "половинчатыми". Но то, что нас выслушали – положительный момент.
– Год назад, когда к главному идеологу сходили рок-музыканты, это вызвало много негативной реакции. Не думали, что и ваш поход в Администрацию будет воспринят тоже со скепсисом и негативом?
– Те люди, которые считают, что ситуация наша остаётся неизменной, по-видимому, всё-таки ошибаются. Потому что общеполитическая ситуация меняется. Сегодня есть фундамент для того, чтобы наша власть делала такие шаги. Под принуждением, под давлением обстоятельств, связанных даже с экономической ситуацией. Но то, что ситуация начала двигаться, что она разморозилась, для меня это понятно. Та реакция, которая была на поход музыкантов, по-видимому, вызвана тем, что предыстории у похода не было. Год назад наше государство по-другому представляло себе внешнеполитические отношения. За этот год многое изменилось. Созрела, наверное, сама ситуация.
Я считаю, что руководство БАЖа должно сделать всё возможное ради того, чтобы проблемы, связанные с экономической дискриминацией наших коллег, с распространением прессы, должны быть решены. У нас было 3 года. Мы обращались в международные журналистские организации наши партнёрские, искали поддержки, солидарности, реакции на эту проблему. Мы обращались в Миниформации, откуда в течение 3 лет получали абсолютно ироничные и неискренние ответы, что это всё “взаимодействия и отношения субъектов хозяйствования”. Эта проблема была законсервирована и заморожена, и каких-то реальных путей для её решения нигде не наблюдалось. Сейчас ситуация изменилась. Очень важным толчком стала готовность вернуть “Народную волю” и “Нашу ниву” в систему распространения. Это даёт надежду на то, что остальные наши издания тоже попадут однажды и в киоски, и в каталог "Белпочты".
- Когда в сентябре "Белпочта" начала составлять каталог печатных изданий, стало понятно, что туда в очередной раз могут не попасть наши негосударственные общественно-политические издания. Наши коллеги из регионов подтверждали информацию, что на местах отделения и "Белпочты", и "Белсоюзпечати" не против принимать газеты к реализации. Но на все вопросы редакторов они отвечали, что все проблемы наверху, в Администрации. Поэтому Управление БАЖа решило, что стоит обратиться в Администрацию президента, сразу к руководителю Управления идеологии. И каким-то образом попытаться решить проблему блокады на распространение негосударственной прессы. Мы обратились туда письменно, но больше месяца ответа не было. А потом на ХI Минском форуме прозвучали слова Владимира Макея о том, что позитивные шаги будут и на медийном рынке. Буквально на следующий день мы направили другое обращение, подписанное 12 редакторами газет. Суть обращения была в том, чтобы он поспособствовал возвращению газет в правовое поле.
- Насколько я знаю, не с помощью писем выбили вы согласие на встречу...
- В понедельник проходил круглый стол, посвящённый регулированию Интернета. Там присутствовал и выступал Всеволод Янчевский. Не использовать такую возможность, чтобы обратиться прямо с предложением о встрече, было бы не мудро. Нам пообещали, что такая встреча пройдёт в течение недели. И действительно – уже в среду встреча произошла.
– Как воспринял ваше прямое обращение Янчевский? Может, смутился?
– Уже прошла информация о возвращении “Народной воли” и “Нашей нивы”. Конечно, это тоже было толчком, и ситуация с этими двумя изданиями способствовала нашей попытке налаживания диалога и дальше.
– То, что на встречу пошли вы и ваш заместитель Андрей Бастунец – чьё это было решение?
– Наше. Никаких дополнительных проблем с этим не возникло. Мне очень хотелось, чтобы на встрече был Андрей Бастунец. Он юрист очень высокой квалификации. Если бы вдруг возникли вопросы, связанные с законодательством, я бы чувствовала себя более уверенно, когда рядом человек, очень хорошо знающий белорусское законодательство.
– Говорят, что в Администрации очень не просто с пропускной системой. Как проходил ваш досмотр?
– Я хорошо знакома с пропускными системами в европейских институтах. По большому счёту, ничем не отличаются условия, когда хочешь попасть в Администрацию президента от условий и процедур, которые проходишь, например, в зданиях Совета Европы или Европарламента. Есть бюро пропусков, и если на тебя пропуск заказан, то процедура занимает буквально несколько минут. То же самое было и здесь. Какого-то пристального досмотра, который бы оскорбил чувство собственного достоинства, не было.
– Перед дверьми высокого чиновника какие были чувства?
– Эти чувства всегда зависят от самого человека. Если ты знаешь, что правда на твоей стороне, если ты не просишь что-то, а стремишься быть понятым и знаешь, что действуешь в рамках закона, то чувства унижения, по крайней мере, у меня, не было и нет. У меня нет чувства “просителя”.
– О чём прежде всего шла речь?
– Первое и самое главное – если две газеты освобождены из плена, то всё равно политика дискриминации остаётся в отношении более 15 региональных и общереспубликанских изданий. Как быть: прошла половина срока подписки. После мы говорили о других наших больных проблемах. Это проблема доступа к информации. Ведь сегодня невозможно получать информацию от чиновников, которые, прикрываясь законом “О государственной службе”, имеют право отказывать журналистам. Причём это касается не только негосударственных журналистов, но и всех, работающих в нашем государстве.
И, конечно, говорили о ситуации, которая сегодня сложилась с аккредитацией журналистов, работающих на иностранные СМИ. Она в нашей стране и так не нормальная, а ещё больше ухудшится, когда 8 февраля начнёт действовать новый закон “О СМИ”, где прописано, что аккредитация – это своего рода разрешение на профессию, а не механизм, который существует для содействия журналистской деятельности. И тема приведения законодательства в соответствие с международными нормами и стандартами поднималась. Ведь что мы имеем? Практику применения закона “О противодействии экстремизму”. Последние события, связанные с ARCHE, зарегистрированным, кстати, изданием, вызывают чувство возмущения. Мы были внимательно выслушаны и был целый ряд вопросов, которые уточняли события, связанные с нашими инициативами. Нам было предложено подготовить мониторинговые справки, что уже было сделано и передано в Администрацию президента.
– Помимо предложения подготовить мониторинговые справки по поднятым вами вопросам, были какие-то обещания?
– Я не думаю, что все поднятые нами проблемы мгновенно решатся, в конце дня или через неделю. Во всех этих проблемах задействована целая система руководителей, предприятий и так далее. Это потребует определённого времени, связанного с уточнениями, с принятием решений. Я не думаю, что эта государственная машина сможет подчиниться мгновенно кому-нибудь ещё, кроме главы государства. От этого никуда не денешься. Чудес в жизни просто не бывает. И нет никаких иллюзий насчёт того, что весь пакет нашего обращения получит только положительные решения. Скорее, в чём-то они будут "половинчатыми". Но то, что нас выслушали – положительный момент.
– Год назад, когда к главному идеологу сходили рок-музыканты, это вызвало много негативной реакции. Не думали, что и ваш поход в Администрацию будет воспринят тоже со скепсисом и негативом?
– Те люди, которые считают, что ситуация наша остаётся неизменной, по-видимому, всё-таки ошибаются. Потому что общеполитическая ситуация меняется. Сегодня есть фундамент для того, чтобы наша власть делала такие шаги. Под принуждением, под давлением обстоятельств, связанных даже с экономической ситуацией. Но то, что ситуация начала двигаться, что она разморозилась, для меня это понятно. Та реакция, которая была на поход музыкантов, по-видимому, вызвана тем, что предыстории у похода не было. Год назад наше государство по-другому представляло себе внешнеполитические отношения. За этот год многое изменилось. Созрела, наверное, сама ситуация.
Я считаю, что руководство БАЖа должно сделать всё возможное ради того, чтобы проблемы, связанные с экономической дискриминацией наших коллег, с распространением прессы, должны быть решены. У нас было 3 года. Мы обращались в международные журналистские организации наши партнёрские, искали поддержки, солидарности, реакции на эту проблему. Мы обращались в Миниформации, откуда в течение 3 лет получали абсолютно ироничные и неискренние ответы, что это всё “взаимодействия и отношения субъектов хозяйствования”. Эта проблема была законсервирована и заморожена, и каких-то реальных путей для её решения нигде не наблюдалось. Сейчас ситуация изменилась. Очень важным толчком стала готовность вернуть “Народную волю” и “Нашу ниву” в систему распространения. Это даёт надежду на то, что остальные наши издания тоже попадут однажды и в киоски, и в каталог "Белпочты".
