Не стать Позняком: почему Тихановская не ужесточает критику России

12/04/2022 - 15:45

Белорусские демократические силы сразу же осудили вторжение России в Украину, а Светлана Тихановская назвала Путина преступником. Но в её адрес всё равно можно услышать критику: мол, её риторика мягче, чем у некоторых западных политиков. С чем это связано и почему Тихановская не позволяет себе более жёстких высказываний о России? Вот что на этот счёт думает политический обозреватель Артём Шрайбман:

— Это конфликт интересов с точки зрения того, что белорусское общество разделено на эту тему, и опросы общественного мнения это показывают. Есть очень много людей, симпатизирующих России.

Тихановская и так уже заняла позицию. Я не знаю, может ли она как-то ещё больше углубить свою антикремлёвскую позицию: мне кажется, она уже не вернёт пророссийский белорусский электорат. По крайней мере, в ближайшем будущем. Но я думаю, она не хочет ещё дальше восприниматься некоей западной марионеткой. Мне кажется, она хочет сохранить некую связь с серединным нейтральным белорусом, который, несмотря на осуждение войны, относится к России не так чтобы очень русофобски и антикремлёвски.

Эфир с Артёмом Шрайбманом

"Армия в изгнании"?

Бывают и вопросы о том, почему Тихановская не окажет "большую поддержку" (что бы это ни значило) белорусским добровольцам, которые воюют в Украине. Ведь они же потом могут "пойти освобождать Беларусь" — к слову, о подобном высказывался в эфире Еврорадио и один из участников батальона Калиновского.

— Я думаю, здесь идёт попытка опираться на белорусское антивоенное большинство, которое антивоенное "во все стороны". Давайте будем честны: в Беларуси отсутствует запрос на решение политического кризиса военным путём, на переход освободительного батальона Калиновского, который свергнет белорусский режим. Такое фиксируют все опросы, которые показывают, что белорусы видят самым лучшим путём выхода из кризиса — переговоры, консенсусы и так далее.

Сама Тихановская выступала недавно в таком ключе. А теперь перейти к "я глава правительства в изгнании, я глава армии в изгнании, мы будем штурмовать белорусскую границу с четырёх сторон" — это тоже абсурд, потому что, во-первых, это сузит её базу до очень узкого числа самых ярых оппонентов Лукашенко, а во-вторых это оторвано от реальности, потому что нет никакой армии.

Говорить об "армии в изгнании" достаточно громко, потому что, отмечает Шрайбман, людей там не так много. Кроме того, они изначально относятся к Тихановской неоднозначно и чаще поддерживают более радикальный спектр оппозиции.

— И на кого опираться: на двести человек или на миллионы избирателей, которые, судя по всему, за неё проголосовали? Выбор для меня абсолютно очевиден.

Ещё один важный вопрос — в публичном позиционировании Тихановской как политика.

— Светлана Тихановская всегда позиционировала себя, в отличие, например, от Павла Латушко, как политик диалогового типа. Как политик, который за инклюзивность, за включение, за доброту. Она пытается этим отличаться от Лукашенко, — рассуждает Шрайбман. — И я могу понять, почему она не хочет переключаться в состояние "железной леди", которая куда-то посылает свои несуществующие войска.

У нас есть исследования, тот же Chatham House, о том, какой люди видят идеальный выход из политического кризиса. И связанные с переговорами варианты набирают абсолютное большинство. Даже из тех, кто выходил на акции протеста, лишь очень небольшое меньшинство поддерживает какие-то сценарии переворота, революции. Все выступают за некий вариант договорённостей. Это данные социологии.