Мать Коновалова: Не желаю ни с кем говорить

— Кто вы?

— Я с Еврорадио.

— Я не желаю ни с кем разговаривать, свободны. Можете быть свободны, — словно приговор голосом судьи объявляет Людмила Коновалова. Мама расстрелянного за теракт Дмитрия Коновалова работает в детском саду. На работу в 8 часов утра приходит сама. Раньше всегда в сопровождении охраны, поэтому невозможно было подойти. Теперь охраны нет, но ухожу ни с чем.

Разговаривать отказывается и отец Дмитрия Коновалова. Он открывает квартиру, но как только узнает, кто пришел, сразу громко захлопывает дверь перед носом.

Охраны возле дома Коноваловых тоже уже нет. Более разговорчивым, мягко говоря, оказывается сосед.

"Когда этих мальцов убили... очень скоро сняли эту так называемую охрану. Я интересовался: это охрана или гласная слежка? Ведь гласная слежка — это еще и давление на психику. Когда из-за угла за тобой наблюдают, ты можешь и не замечать. Мне ответили, что это и то, и то".

Иногда возле дома дежурила машина, иногда охрана была пешком. Как писало ранее Еврорадио, родителей Коновалова сопровождали даже на прогулку с собакой.

"Надо в магазин за продуктами, сажают в машину, поехали", — подтверждает это и сосед. С некоторыми охранниками, он говорит, хорошо общался, переговаривался через окно, давал подкурить.

"Разговаривал с ними летом через окно. Я классику слушал. А они спрашивали, есть ли что-нибудь повеселее. Я скачал из интернета, как же она называется... "Ох рано, встает охрана". И сыграл им. Ну, им понравилось. Один со своим сотовым подошел к окну и записал себе".

Охрана приходила утром и уходила вечером, рассказывает сосед. Бывало, и без машины приходили под дождем, тогда прятались на пороге у подъезда или просились в подъезд.

"Жаловались, что у них зарплата маленькая. Я пенсию свою им приблизительно называл. Не мог понять, вооружены ли они. Летом один стал переодеваться на лавочке, и было видно, что кабура не пустая".

В квартире Коноваловых очень тихо. Соседи говорят, что старший сын уже уехал и наведывается не часто. Родители же ни с кем из соседей не общаются.

"Если столкнусь в подъезде, поздороваюсь. Жена может еще на какую-то нейтральную тему обменяться фразами: вроде, подъезд давно не подметали, или чего ваша собака хромает? А с вами, журналистами, они не станут общаться. Как говорится, бог в помощь. Знакомить вас я не буду. Я не в таких с ними отношениях".

Вход в подвал, где Коновалов делал взрывчатку, находится рядом с подъездом. На вопрос, что там теперь, после суда, сосед сразу вспоминает:

"О-о! Здесь вообще такое было. Подвалы чистили, нумеровали по-новому. Тройную инвентаризацию сараев провели".

Заодно и убрали свет, который люди сами провели, порой своевольно. Теперь в подвалах темно.

Спускаемся вниз. Сарай Коновалова находится почти в самом конце коридора. Оказывается, он деревянный и очень маленький. И... не заперт. Внутри сарая нет ничего, кроме небольшого стола.

"У него сарайчик — сбитая из досок будка. Метра два шириной. Стены деревянные, даже щели были. Уже сами люди эти щели чем-то зашивали".

В этой будочке месяцами, незаметно для соседей, которые хранят рядом закатки с огурцами и помидорами, незаметно для родителей и брата Коновалов варил взрывчатку, которой подорвал минское метро.

На стенах в подвале действительно "какие-то лозунги с негативной оценкой ситуации", как и говорит сосед. На потолке выжжено название группы Lacrimosa.

Дверь и стены в сарайчиках деревянные

Подвал Коновалова такой маленький, что камерой сложно охватить общий план

Нумерацию меняли несколько раз

Детский сад, где работает Людмила Коновалова