Павел Свердлов. Дневники Окрестина. Эпизод 3: Инструкция по эксплуатации

120711 Sverdlov Dnevnik 3.mp3

Дневники Окрестина. Эпизод 1: Задержание

Дневники Окрестина. Эпизод 2: Суд

Дневники Окрестина. Эпизод 4: Словарь

На Окрестина не страшно. Неудобно спать на досках. Неудобно ходить в уборную у всех на глазах. Невкусно есть. Противно возвращаться в камеру после обыска. Но - не страшно! Столько интеллигентных людей уже тут перебывало… Осужденный за ругань в общественном месте, вечером 22 июня я вхожу в камеру самого популярного минского изолятора. Там меня ждут первые два соседа.

Инструкция по эксплуатации

Камера мне досталась небольшая. Большую ее часть занимает сцена - деревянный помост, который на Окрестина заменяет и кровать, и стол, и стулья. Ни матрасов, ни одеял, ни белья нет: спишь в одежде, под голову кладешь пластиковую бутылку или кипу газет.

“Отсутствие матрасов и белья - это нарушение правил внутреннего распорядка. Также как и отсутствие набора шашки/шахматы в каждой камере и прогулок каждый день, - рассказывает активист компании “Говори правду” Павел Виноградов, который сидел свои 15 суток в соседней камере. - Интересно, что администрация изолятора требует, чтобы заключенные придерживались правил, хотя сама их нарушает. Прогулка за последние сутки была только одна, 3 июля. И то меня с нее вернули в камеру, потому что я отказался держать руки за спиной. Аргументировали это правилами…”

Возвращаемся в хату. Между сценой и стеной пройти можно только бочком. Пару шагов можно сделать под окном и рядом с уборной, которую заключенные любовно окрестили “Светка”. Когда идешь пописать - обязательно открываешь воду. Если имеешь более серьезные намерения - скручиваешь фитиль из газеты и поджигаешь. Только так можно перебить запах.

Над дверью камеры всегда горит лампочка. Заключенные называют ее “Луна”. Завешивать этот магический фонарь на ночь нельзя, ведь иначе продольному не будет видно, что делается в камере. В глазок в дверях дежурные заглядывают очень часто. Это хорошо слышно, так что сразу знаешь: сейчас на тебя смотрят.

Зключенные со стажем говорят, что раньше условия на Окрестина были хуже. И рассказывают о “бунте БНФ”, после которого уборные чуть спрятали от остальной камеры. Отомстили заключенным за требования “модернизации” довольно своеобразно: заложили кирпичом окна изолятора… Сегодня они втрое меньшие, чем были в 1990-е.

Вся сцена нашей хаты в надписях. Тут и традиционное “Молодой фронт не остановить”, и экзотическое “Я люблю Pakistan”, и понятное “I love Пушкинская”. Рядом написано “Лена. 95 дней без выхода” и “Рыжая Юля. 60 суток. 10.11.11” - девушкам не позавидуешь! Ну что, узнаете “свою” камеру? Объявляем конкурс: кто первый пришлет комментом (обязательно укажи e-mail) точный номер этой хаты - пойдет с мной на следующую прогулку с большой сумкой по минскому метро! Шутка )) Но приз будет.

Еда

Помните фильм “Матрица”? Нео, когда попал на корабль к Морфеуса, на завтрак, получил тарелку с серой клейкой массой. Завтрак на Окрестина мало чем отличается от этой неаппетитной, но, безусловно, полезной еды. Разве что к сечке (интернет подсказывает, что это каша из пшеницы, хотя на месте определить, из чего она, не получилось) дают чернягу, беляну и кругаль чая. Обед - суп и котлета с гарниром. Ужин - снова каша с хлебом. Поэтому имеет смысл котлету попилить на две части и половину оставить на вечер.

На входе в изолятор я боюсь, что еды не будет хватать. Ожидания не оправдались: порции большие. Хотя иногда гречку приходится из шлемки не есть, а пить, столько там воды… Но никто и не обещал, что будет вкусно.

За изолятор я сбросил 2,5 кг. Хотя ощущение в желудке такое, будто примерно столько же набрал… Если не питаешься в изоляторе, тебе по выходу не выставляют счет. Иначе надо заплатить за каждые сутки половину базовой величины. За “пятнашку” набегает 750 тысяч!

Да, чуть не забыл. Когда ты пьешь на Окрестина чай с сахаром - обязательно размешай его. Может и не повезти. Но случается и такое, что сахар просто лежит на дне кругаля.

Люди

Кто сидит на Окрестина, когда на улицах Минска не происходит массовых задержаний? Кроме “заказанных” “политических”, заключенные делятся на две крупные категории: бомжи и алкоголики. Не дай тебе Боже попасть в одну хату с бомжом! Сразу тарабань в двери и кричи, чтобы его вели в прожарку. Потому что иначе сам через пару дней отправишься туда!

Алкоголики совсем не страшные. Читают с большего па слогам, но рассудок не теряют. У каждого своя специализация: кто-то может на раз надрать тебя в шашки, кто-то разгадает почти весь сканворд.

Кстати, шашки - это единственная игра, которую можно попросить у дежурного по коридору. На 10 камер одна доска, поэтому приходится играть поочередно.

Почти у всех алкоголиков на свободе грустная, но абсолютно нормальная жизнь. Есть родственники. Они чаще всего и вызывают милицию: устроил погром, ругался, угрожал… Заключенные же все равно ждут от них передач.

Каждый второй храпит. У большинства проблемы с желудком.

“Политическим” алкоголики сочувствуют. Не потому, что уважают их взгляды и их борьбу. Просто их возмущает, что людей винтят ни за что, ни про что.

Особая каста - иностранцы, которые ждут депортации. Они находятся на Окрестина дольше всех: пока из какого-нибудь Пакистана придут бумаги, которые подтверждают личность задержанного в Беларуси, проходят месяцы. Самые шустрые разговаривают между собой через вентиляцию: так я узнаю, что в соседней хате сидит Катя. Она живет в Магаданской области, но зачем приехала в Минск - до сих пор загадка. Катя все время поет песни. Кажется, прерывается только тогда, когда ее “просят” помыть пол в коридоре.

С “обычными” жителями Окрестина мы дружим. Они учат меня крутить самокрутки. Рассказывают о том, что алюминиевое весло ценится больше, чем ложка из нержавейки, ведь из него можно легко сделать заточку. “Из нержавейки тоже можно, - объясняют зеки. - Но она не такая гибкая и хуже поддается обработке”. Также узники с готовностью подсказывают мне выражения для словарика Окрестина. По мому мнению, самое удачное изречение: “Раньше выйдешь - раньше сядешь!”

Легенды и мифы

Прежде всего в изоляторе рассказывают истории задержания. Самый частый случай - распитие в общественном месте, на второй строчке - домашний дебош. Но попадаются и необычные ситуации.

“Мы весь вечер пили с друзьями. Выпили много, я еле ползал. Но кто-то должен пойти за догонкой, - рассказывает Саша из Чижовки. - Я пошел в Prostore. Взял с полки бутылку водки, и… перепутал! Случайно вышел не через кассу, а там, где выходишь пустой. Ну, меня и задержали… А потом еще какую-то витрину разбил. Или типо того…”

Женя, 23-летний юноша из Браслава, приехал посмотреть на Минск и уснул в вагоне метро. На станции “Могилевская” его вывели из поезда. Судья не хотела давать сутки, но у парня несколько неоплаченных штрафов. Поэтому он попал на Окрестина.

53-летнего Гену в изолятор сдала мать. В последнее время заключенный ну никак не может ужиться с ей в одной квартире… В ноябре Гена чуть не уехал к сыну и внучкам в Краснодар. Уже и билет на поезд приобрел. Но испугался неизвестности. Сдал билет и запил.

В изоляторе Гена хочет попасть в рабочую хату. Передач ему ждать нет от кого, а сигареты заканчиваются. Я разговариваю с ним о том, что жизнь на новом месте не страшно, что растить внучек - очень хорошее занятие для человека на шестом десятке… Но перспективы у Гены незавидные: по выходу из изолятора его ожидает год лечебно-рабочего профилактория. Поэтому Гена очень грустит. Через пару дней его переводят на первый этаж. Это самая грустная судьба, какую я вынес с Окрестина.

Жаль, что заключенный не может фотографировать… Но надеюсь, что здание изолятора не снесут во время бесконечных перестроек, которые происходят вдоль проспекта Дзержинского. Окрестина должно уцелеть, чтобы когда-нибудь там устроили музей. Музей потерянного времени, табачного дыма под потолком, страданий и одиночества.

Справочная информация

Самое тяжелое на Окрестина - дожить до первой передачи. Если она составлена правильно, она придаст смысл любму количеству суток в изоляторе. Если друзья и родственники не бросят тебя, после первой передачи неприятное ощущение уединения исчезнет. Вот перечень самых необходимых вещей:

- одеяло или спальник. Из спальника придется достать все веревки и, возможно, снять “собачку” (в зависимости от смены, что работает);

- полотенце. Им можно и лицо вытереть, и ночью кинуть под голову;

- сланцы. Самые простые, потому что заключенные немного времени проводят на полу. В большинстве жизнь концентрируется на “сцене”;

- зубная щетка, паста, мыло, шампунь;

- белье. Как минимум одни трусы и пара носков на три-четыре дня срока. В принципе, белье частично может заменить кусок хозяйственного мыла. Заключенный сможет “постирать” то, что у него есть: и вещами не отягощаешься, и дополнительное занятие!

- сигареты. У тех, кто курит, они заканчиваются очень скоро. Тем, кто не курит, можно сигареты не передавать, ведь когда у всех соседей курево заканчивается, в камере, наконец, можно дышать. В такой ситуации дарить сигареты соседям по несчастью глупо;

- бумага и ручки. Карандаши нечем точить, поэтому ручки решают;

- конверты с марками. Писать письма из Окрестина очень хочется. Но отправлять их “официально” не советую: из 4 писем, которые я отправил через продольных, не дошло ни одно! Проси заключенных, которые выходят раньше, припрятать твою “маляву”, а после закинуть ее в ящик;

- книжки и “толстые” журналы. Чтение, по моему мнению, - самое полезное занятие, которым могут занять себя заключенные. На свободе времени на книжки всегда недостаточно. Почему бы не прочитать в изоляторе то, что давно собирался? Внимание! Не бери книжки для передач из шкафа человека, который сидит. Скорее всего, там стоит литература, которую он успел прочитать!

- свежая пресса. Отсутствие информации очень достает. Особенно когда ты сидишь в изоляторе, а все остальные смотрят чемпионат Европы по футболу! Ежедневно утром дежурный проверяет заключенных и обязательно - порядок такой - интересуется, есть ли у кого вопросы. 2 июля я прежде всего спросил у него, кто чемпион Европы. Он улыбнулся и порадовал: Испания! Короче, даже “Беларусь Сегодня” будет в радость. Естественно, после прочтения газету можно будет постелить на сцену во время обеда;

- сканворды и другие бумажные головоломки. Чтобы было чем занять себя долгими вечерами, когда читать уже темно.

Словарь Окрестина

Беляна ―  белый хлеб. Не очень вкусный, но белый. Однажды с беляной была беда, и вечером нам привезли… батон! Что называется, почувствовали разницу.

Черняга ―  черный хлеб. Заключенные говорят, что на хлеб для изолятора переделывают булки, не проданные в городских магазинах.

Кругаль ―  чашка.

Шлемка ―  тарелка.

Светка ―  уборная. Говорят, лет 15 назад уборные не были отгорожены от сцены. Вода из крана лилась не в раковину, а просто в толчок. Но потом случился бунт БНФ, и условия в изоляторе улучшили.

Сцена ―  место, где спят обитатели изолятора. Вся она в “порезах”: тут и надписи, и поля для игр: шашки/шахматы, нарды и культовая зековская “мандавошка”.

Продол ―  длинный коридор изолятора, вдоль которого размещаются двери в камеры.

Прожарка ―  дезинсекционная установка на первом этаже, рядом с душем. Если в твою хату перевели бомжа ―  сразу стучи в дверь и кричи, чтобы его с вещами тянули в прожарку. Иначе вскоре сам там окажешься.

Фото: "Радио "Свобода".