Потерпевшая от теракта: Эмоционально очень не хотела продавать свою кровь

Еврорадио решило узнать, что ее на это подтолкнуло.

Двери квартиры открывает мать Инессы, она инвалид и тоже не работает. Получает пенсию 700 с чем-то тысяч. В комнате – новая кровать, купленная за счет помощи с работы. На старой было больно спать после взрыва, объясняет Инесса. На фоне беспорядка в комнате выделяется ноутбук "Dell". До взрыва женщина работала консультантом в "Байфлай".

Еврорадио поинтересовалось, зачем продавать вещи после теракта?

"В принципе, я их хотела оставить себе на память. Но сколько я могу сидеть на шее у мамы? Мне нужно таблетки покупать. Делать что-то нужно. Я не представляю, кто может это купить, но если купит, продам. Коллекционеров же много, может кому-то и нужно".

Куртка в крови. Именно, она, возможно, спасла жизнь.

Инесса находилась недалеко от эпицентра взрыва, ей очень повезло. Женщина заходила во вторые двери второго вагона. Несколько осколков попало в ногу и руки, один в область сердца, но не дошел, потому что первый удар на себя взяла куртка.

"Я считаю, что одежда тоже счастливая. Я сестре, которая мне куртку подарила, звонила потом, спасибо говорила. Эмоционально очень не хотелось продавать свою кровь. Продавать такие вещи неприятно. Даже не учитывая, что это из теракта. А с другой стороны, куда мне деваться? Они же меня поставили в такую ситуацию".

Отец Инессы Александр Крутой, в самом начале процесса по теракту, заявил, что дочке не выплатили никакой компенсации и не оплатили больничный. Тогда по залу понеслось, и мне тоже, прокричала с места какая-то женщина.

Сама Инесса не может отстоять свои права. Именно через суд они хотели добиться нормальной компенсации, но отца отвезли на психологическую экспертизу, теперь и он не сможет присутствовать на суде.

"Отец мне поддержку оказывал, помогал. А сейчас они это специально сделали, чтобы больше не было кому. Если был хотя бы какой-то шанс достать его из милиции, то из Новинок, я так понимаю, его на психоэкспертизу направили, то это стабильно месяц. Он почти весь суд пропустит. Я сегодня как выжатый лимон и сама свои права отстоять не смогу".

Инесса Крутая отказалась от государственной компенсации, которую ей предлагали. За все время деньги получила только на работе, говорит женщина. Живут на пенсию матери в 700 с чем-то тысяч.

"Я со взрыва получила только матпомощь от работы. Еще люди приносили, девочки там скидывались, помогали".

От помощи, которую предлагало государство, женщина отказалась потому что сумму в 1 миллион 700 тысяч считает издевательством.

"Отказалась именно потому, что если ее возьму, то больше права на какие-то претензии к государству иметь не буду. Но эта помощь не компенсирует ничего. Те же таблетки чтобы купить, в июне подсчитывали, нужно 600-700 тысяч, но я уже сейчас их не пью. Потому что финансы не позволяют. В таком количестве помощь оскорбительна. Как нищему подали. Это издевательство, нас оценили, как фарш. Я сказала, что буду все это требовать через суд. Меня на данный момент лишили такой возможности, представлять мои интересы через отца в суде".

Одна упаковка “Энцефабола” 50 таблеток стоит около 100 тысяч.

"Принимать их нужно по 6 таблеток в день, так написано в инструкции. Врач прописал по 2. Пока пила по 6, стало лучше, когда стала принимать па 2, ухудшилось. Как пришла из больницы, купили таблеток на 200 тысяч. Покупали костыль за свои деньги. “Энцефобола” 2 или 3 пачки покупали. Потому что без него совсем плохо. Денег пошло немало".

Работать Инесса уже вряд ли сможет. Перед взрывом она устроилась оператором на Белтелеком – объясняеть людям, как подключить модем, интернет.

"Проходила собеседование, радовалась, что нашла работу, брали не каждого. Люди не всегда звонят, разговаривают корректно. Это и внимание нужно и нервная система сильная, нагрузка на глаза, потому что перед монитором нужно сидеть, и на уши".

Во время взрыва Инесса Крутая получила травму ушей, несколько осколков попало в ноги, руку, один в глаза. В больничном листе написали "бытовая травма".

"Нужно было на законодательном уровне принять, чтобы в больничном листе не писали эту позорную формулировку, а писали потерпевший от теракта. У людей потом были бы нормальные льготы со временем. Мне говорили врачи, что повезло. У меня в глазу кусок металла 4 миллиметра, сложенный пополам. Но сейчас они не хотят мне устанавливать нормальный хрусталик, хотят белорусский, с которым я буду видеть только на одном расстоянии. Но сейчас он мне не нужен, я вижу своим глазом. А когда он понадобится через 10 лет? Медицина станет платной, и я буду это делать за свои деньги".

Кстати, кроме больничных листов с “травмой в быту”, и “непроизводственной травмой” у Инессы Крутой на руках больше ничего нет. По ее словам, карту из больницы со всеми результатами забрали в КГБ.