Жена украинского военного: "Вижу — кровь. Он говорит: "Ира, у меня нет ноги"

Август 2022-го года. С начала полномасштабной войны прошло полгода, со дня свадьбы Иры и Саши — ровно год. Все эти месяцы муж не бывал дома дольше одного дня. Саша воевал под Бахмутом, Ира ждала в Днепре. Очень хотела, чтобы он приехал на их первую годовщину. Но в тот день Саша наступил на мину.

Теперь с момента взрыва прошло больше года. Саша уже накручивает километры на беговой дорожке со спортивным протезом. Ира всё время рядом. Она всегда говорит “мы”. “Мы” лежали в больнице, “мы” искали программу протезирования, “нам” поставили протез.

— Какие ощущения от протеза? Ну представьте, что вы всегда ездили на “Ауди”, а потом пересели на “Жигули”, — говорит Саша. — А остальное спросите у жены, она всё знает.

“Потом смотрю — кровь на простыне. Трогаю. Он говорит: Ира, у меня нет ноги”

— Я его в тот день так ждала, так ждала… А тут вместо Саши в дом заходит папа. И на нём лица нет. Говорит: Ира, поехали до Саши. Я ему: куда, в Бахмут?

Сашу в это время везли на скорой в реанимацию. Он наступил на “лепесток” — противопехотную мину.

— Меня пустили к нему, только когда из операционной перевели в палату. Помню: захожу, вижу фингал, лицо синее, весь поцарапанный, побитый. Думаю — слава Богу, что живой и целый. Заметила ведь, что ребята в палате лежат без рук и без ног.

Потом смотрю — кровь на простынях. Трогаю. Он говорит: Ира, у меня нет ноги. Меня саму всю трясло, но я сразу сказала: ничего страшного, мы поставим тебе крутой спортивный протез!

Он ведь после взрыва первым делом подумал: “Как я теперь буду бегать?” Просто у Саши папа физкультуру вёл, а брат — футболист. Вся семья спортсменов. И он тоже так хотел бегать, так хотел на марафоны… Поэтому сейчас старается поскорее сделать спортивный протез, чтобы начать тренироваться. Надеюсь, он ещё и в паралимпийских играх поучаствует!

Александр уже уверенно держится на протезе — первый он получил в США по программе Protez Foundation. А теперь, научившись ходить, он научится и бегать. Для этого Саша и Ира приехали в небольшой закарпатский город, где работает филиал американской клиники.

“Делаем от души, как для родных людей”

Protez Foundation — платформа, которая обеспечивает протезирование и реабилитацию людям, потерявшим на войне руки и ноги. Фонд основал украинский врач-протезист Яков Градинар и бизнесмен Юрий Арошидзе.

— Когда началась война, оба — и Яков, и Юра — думали, как помочь Украине, — говорит врач-ортопед Пётр Градинар.

В программу берут всех, кто пострадал в войне после 24 февраля 2022 года. И гражданских, и военных. В первую очередь — детей. Каждый, кому нужна помощь, может заполнить анкету на сайте Protez Foundation.

Сейчас в очереди на протезирование только по этой программе — около 1,3 тысяч человек. Каждый день эта очередь растёт. И для того, чтобы поскорее ставить людей на ноги, и для того, чтобы за обслуживанием протезов не приходилось летать за океан, филиал клиники открыли в украинском Закарпатье. 

— С Божьей помощью справляемся. И пока есть силы, пока есть возможности — мы будем помогать.

Теперь в США будем отправлять только сложных пациентов — с ампутацией выше колена, с экзартикуляцией нижней конечности — то есть, в ситуациях, когда частично отсутствует таз. А также пациентов с ампутацией рук — и ниже, и выше локтя, — говорит Пётр Градинар.

Для участников программы Protez Foundation всё бесплатно. Протезирование, проживание — всё. Если нужно поехать именно в американскую клинику, то программа покрывает и перелёт в США.

— Мы это делаем от души, как для родных людей. Потому что каждый человек, который получил ранение, который потерял нижнюю или верхнюю конечность, заслужил, чтобы мы помогли ему адаптироваться и продолжать жить в этом мире полноценной жизнью.

“Бэтмен”

— В первые месяцы… Ой, где я только не спала, — Ира вспоминает время, когда ездила за Сашей из больницы в больницу. Сейчас ребята живут в Закарпатье. У них один на двоих график: завтрак, потом занятия в протезном центре. Когда в город приезжал Яков, в центре сидели до часу ночи — подгоняли протез.

На стенах здесь — фотографии тех, кто уже встал на ноги или обнял новой рукой ребёнка. Вдоль стен выставлены расписанные и разрисованные чаши, похожие на кубки — это культеприёмники. К ним крепится нога и ступня. “Still standing” (“Выстоял”) — написано на одной чаше. На другой — флаг Украины и надпись “Азов”.

Один из первых, кого отправили протезироваться в закарпатскую клинику — майор ВСУ Александр Михов. Мы подробно рассказывали его историю здесь. Свой постоянный протез Саша тоже кастомизирует — распишет под “Бэтмена”.

— Потому что это единственный супергерой, у которого нет суперсилы, — а он всё равно спасает город, — объясняет Саша.

Если сама стопа может служить до 15 лет, то этот культеприёмник — только около трёх. А первое время его нужно будет менять ещё чаще — в течение двух лет культя формируется, уменьшается, и “чаша” быстро становится великовата.

— Мы, к счастью, можем позволить себе поменять культеприёмник в любой момент, потому что не жалеем для этого деньги. Мы не скажем человеку: “Жди, мучайся и приходи через год”, — говорит Пётр Градинар. — А когда формирование культи останавливается, пациент и сам скажет: мне к вам больше идти не нужно.

Протезирование можно начинать уже через три недели после того, как врачи сняли швы. Чем раньше начнёт формироваться культя, чем быстрее человек привыкнет к протезу — тем лучше.

И когда раненый в первый раз за несколько месяцев наконец встаёт на вторую ногу, это превосходит его ожидания, говорит техник протезист-ортезист Юрий Фоменко.

— Люди думают, что протез будет малоактивный, что принесёт им кучу дискомфорта… А на самом деле грамотно сделанный протез — это хоть и не своя нога, но это на порядок больше того, чего человек ожидает.

В центре ребят учат, как ухаживать за протезом. Потому что даже просто переобуться непросто — под новую подошву или каблук нужно уметь отрегулировать протез.

— Ты должен уметь сделать это сам, чтобы тебе всегда было комфортно ходить и бегать. Мы против совдеповской практики, когда человек приходит в протезный центр за настройкой, — говорит Пётр Петрович. — А ухаживать за своим протезом нужно так же регулярно, как меняешь масло в машине, как заливаешь жидкость для омывания стекла. Я учу ребят: вы должны свой протез обхаживать, вы должны сразу позвонить, если появилась проблема. Будете внимательно относиться к протезу — он будет служить долго.

За культёй тоже нужно следить: она может увеличиться от слишком солёной еды или слишком горячего душа. Реабилитологи в центре говорят, что алкоголь и сауна теперь под запретом.

— А много ограничений? Чего ещё нельзя? — спрашиваю.

Ребята вместо ответа зовут меня пойти с ними в горы — за грибами (в тот день они пройдут по горам три километра). А реабилитолог Елена два утра подряд приглашает присоединиться к общей зарядке. Но я признаюсь, что и с двумя ногами не простою в планке столько, сколько Саша — с протезом.

— У нас есть ребята, которые с протезом возвращаются на службу. Даже те, у кого нога ампутирована выше колена. Они знают, что и в роли инструкторов могут сделать многое для того, чтобы наша война поскорее закончилась, — говорит Пётр Градинар. — Так что ответ на ваш вопрос такой: человек, который хочет жить, строить семью, помогать семье, получит такой протез, с которым не будет чувствовать себя отчужденным от общества.

Мы не говорим, что наше протезирование совершенно, что оно лучшее в мире. Но американские протезные клиники уже прошли через те реформы, которые пока не провели многие другие. И мы хотим расти и дальше, хотим делать своё дело ещё лучше.

“Бабушка плакала: внучек, что я могу для тебя сделать?”

— Я так горжусь им, горжусь, что у него всё получается. Саша участвовал в “Играх несломленных”, которые проводились среди раненых. По плаванью занял второе место, и третье место в гребле, — рассказывает Ира.

Их семье помогало много людей. Сашин лучший друг — марафонец, он помог организовать сбор денег. Потом ребята познакомились с тренеркой из Киева — благодаря ей Саша занимался в спортзале. Другой тренер взял его на плавание.

— А были в больнице ребята, которым некому было помочь. С нами в палате лежал мальчик без ног. Я слышала, как ему звонила бабушка, плакала: внучек, я далеко, что я могу для тебя сделать? Бабушка старенькая, приехать не может — а родителей у него нет.

В очереди в Protez Foundation стоят сотни человек. Если вы хотите помочь им вернуться к обычной жизни — задонатить из Украины можно здесь.

Если вы находитесь в ЕС и хотите помочь фонду — напишите нам в редакцию на адрес [email protected] или в телеграм: @euroradio_minsk.