Что известно об активистке Ольге Тишкевич, которая выступила на ОНТ

Первое заметное медийное событие в жизни Тишкевич произошло нынешней весной. Активистка планировала участвовать в выборах в Координационный совет (далее — КС) от списка “Объединение политических партий “Народная Грамада” и Белорусская христианская демократия “Солидарность”, но со скандалом была снята с кампании. 

Её публичный дебют получился медийно громким. Фамилия Ольги всплыла в утекшей в сеть базе заявлений КГБ. Тишкевич, вероятно, написала в ноябре 2018 года донос на политического активиста, а теперь политзаключенного Эдуарда Пальчиса.

“Немного скандальная девушка”

В период эмиграции Тишкевич занималась волонтерством. Об этом рассказала политик и директорка центра “Наш Дом” Ольга Карач.

“[Она] очень много помогала с гуманитарной помощью белорусам. Cортировала одежду и обувь, раскладывала по коробкам, выдавала бесплатную еду белорусским беженцам, помогала разгружать гуманитарные фуры”.

Волонтерила Ольга и в другом благотворительном центре — “Дапамога”. Она работала на складе, сортировала одежду и раздавала её нуждающимся, также помогала делать плакат с портретами политзаключенных. Директорка организации Наталья Колегова говорит, что кроме этого Тишкевич дополнительно ничем не занималась.

“Она присутствовала на наших публичных мероприятиях в замке (Беларускі замак — офис “Дапамогі”, Еврорадио). [У нас] есть пару людей-менторов, которые близко знают, что творится [в организации]. <...> Я не думаю, что она обладала какой-то чувствительной информацией, знала больше, чем знают все остальные [волонтеры] и участники политических встреч. <...> Поэтому Ольга, чтобы быть более интересной, может выдумать все что угодно, все что ей скажут”.

Колегова считает, что Ольга пыталась поссорить людей между собой. 

“Она была немножко скандальная девушка. С ней сразу вошла в конфликт Вероника Мищенко (активистка “Народной Грамады” — Еврорадио), у них были плохие отношения. Она, скажем так, внесла разлад в “Народную Грамаду”. <...> Приходила и рассказывала: вот тот пишет разговор на диктофон, а этот — на видео. Распространяла такие слухи. Но я [её] обрывала, не люблю такие бездоказательные разговоры”.

После снятия с выборов в КС Тышкевич говорила, что её подставили и донос написал какой-то “ябатька”.

“Против неё стали люди высказываться, сторониться. Дома начались скандалы с мужем и пасынком. Как говорили ее домашние, она забрала деньги из дома, — думали, что она поехала к сыну в Москву”.

Колегова не считает, что Тишкевич могла быть осведомительницей спецслужб.

“К нам она отношение имеет уже опосредованное”

С положительной стороны Тишкевич характеризует Евгений Вильский, исполняющий обязанности председателя “Народной Грамады”. 

“Она для партии сделала очень много. Как художник по своему направлению [нам очень помогла]”. 

Вильский подчеркивает, что Ольга не была руководительницей могилевской ячейки партии, как утверждают пропагандисты с ОНТ.

“Она была простым активистом. <...> Это уже на совести тех, кто [говорит обратное]. <...> Доступ к информации [о партии] она имела, наверное, как и все белорусские политбеженцы. У нас нет какой-то базы данных, досье на кого-то. Мы периодически собираемся на собрания, обсуждаем, какую помощь кому надо дать, кто подавался, кто не подавался [на беженство]. <...> Она об этом знала. Но это сильно и не скрывалось. <...> Поэтому ничего секретного она знать не могла”.

После слива базы КГБ в отношении Тишкевич проводилась партийная проверка.

“[Мы узнали, что] она в это время была в Москве. И этот [факт] нам подтвердили. <…> Cам донос очень непонятный. [Она написан] на человека о проведении мероприятий по [конкретному] адресу. Адрес мы проверили — это оказалось кладбище, а такого дома не существует. <…>  Мы отреагировали, <...> исключили её из [предвыборного] списка [в КС]. А потом, через какое-то время, провели собрание, ее исключили из партии. То есть она уже длительное время — не член [“Народной Грамады”]. К нам она отношение имеет уже опосредованное”.

По словам Вильского, Ольга на снятие с выборов и исключение из партии отреагировала спокойно.

“Ну какая реакция? Я же объясняю, что она говорила: это неправда. Ни один нормальный человек не захочет, чтобы с ним так плохо обращались. Не было у нее возмущения. <...> Надо же понимать, что партия — это не на всю жизнь. В любой момент люди приходят, уходят. Это не какое-то привилегированное заведение, за которое руками и ногами держатся. Я в любой момент могу уйти, меня переизберут. Партия есть партия. Поэтому ей было неприятно, но особого горя это не вызвало”.

Как Тишкевич очутилась в Беларуси, руководитель “Народной Грамады” не знает.

“Она женщина и мать, и мы не знаем, как на нее воздействовали. Она тут [в Литве] сидела — и вдруг неожиданно еще в начале прошлого месяца пропала, 6 июня. На меня выходил ее супруг, который сообщил об этом. Я ему предлагал организовать поиски, но он отказался. <…> Когда она пропала, мы уже что-то такое ожидали. <…> И одним из вариантов был этот [c переездом в Беларусь] как самый худший. И он случился”.

Насчет того, что Тишкевич могла быть осведомительницей, политик разводит руками.

“Нет у нас никаких специальных знаний, специальных служб безопасности. Мы партия открытая. К нам приходят люди, которые соглашаются с программой, уставом и разделяют взгляды. Мы не проводим какую-то особую проверку на полиграфе, чтобы выявить [агентов]. У нас нет ничего такого, что можно скрывать, все открыто. Все, чем занимается партия, у меня в фейсбуке можно посмотреть и не засылать никаких агентов. Наш режим привык подозревать всех, видеть во всем самого себя. Поэтому я не могу сказать, [что она] на 100% агент. Но судя по тому, что сейчас происходит, то, скорее всего, да. А может, ее просто каким-то образом взяли на крючок <…> и вытащили в Беларусь”.