Президент первым заметил, что у Тихановича заело фонограмму
В интернете активно обсуждается, как в ходе “живого” выступления группы “Топлесс” заело фонограмму. Девушки вынуждены были пытаться петь “живьем”. По этому поводу Европейское радио решило узнать, насколько широко белорусские исполнители используют фонограмму в своей работе. Тем более, что Министерство культуры издало закон, в соответствии с которым использование фонограмм на концертах запрещается. Или о ее использовании необходимо предупреждать – делать соответствующую запись в афишах.
Правда, вспомнить точное название того закона и когда он появился на свет, начальник управления искусства Минкульта Михаил Козлович не смог.
Михаил Козлович: “Если не путаю, єто может быть или в законе о рекламе, или о потребительском праве. Что-то вот такое. Этот был закон давно уже. Точно не могу сказать когда”.
По словам чиновника, за исполнением закона о фонограммах никто не следит, и исполнять его или нет — целиком на совести артистов.
Еврорадио поинтересовалось, как часто известные исполнители используют фонограмму, и попросило вспомнить курьезную историю, с этим связанную. Первой дозвонились Инне Афанасьевой.
Инна Афанасьева: “Как-то однажды, когда все приезжали на площадку со своими мини-дисками, один из исполнителей забирал свой диск и одновременно случайно отключили мой. Я в это время пела. Но поскольку я всегда пою “живьем”, то продолжала петь без музыки. Когда фонограмму подключили, она почему-то начала играть именно с того места, где и я в тот момент пела. Получился как будто живой концерт”.
Певица призналась, что всегда работает под фонограмму. Но в записи звучит лишь музыка, поет всегда вживую. Инна Афанасьева жалуется, что ее гонорары не позволяют содержать коллектив музыкантов. По ее словам, так работает большинство эстрадных исполнителей. Что касается тех, кто только “разевает рот”, то Инна на них не обращает внимания. Это, говорит она, певцы-однодневки. И их немного.
Рассказала свою фонограммную историю и Полина Смолова. У нее также не хватает денег на свой коллектив музыкантов.
Полина Смолова: “Недавно у меня был сольный концерт. Была гроза, и три раза “вырубало” свет. Когда его вырубило окончательно, зрители зажгли зажигалки, и медленную песню, которую я на тот момент исполняла, я допела акапельно. Вместе со слушателями”.
Полину спасает то, что она, как и Инна Афанасьева, всегда поет вживую. Но в отличие от коллеги Смолова утверждает, что под “полную” фонограмму поет большинство белорусских эстрадных исполнителей. Она их не осуждает, а только жалеет. Говорит, что их творческий путь будет не долгим.
Не считает порочным выступать под фонограмму и Александр Тиханович.
Александр Тиханович: “Был абсолютно курьезный случай во время одного из концертов, который проходил в к\з “Минск”. Мы пели под фонограмму, кажется, “минус один”, и на половине куплета диск остановился. Начали снова. Доходит до того же места — и опять останавливается. И в зале находится руководитель страны. Он первый заметил и говорит: “Во! Музыка остановилась. Точна!” Когда фонограмма остановилась в третий раз, мы сказали: “Давайте споем жывьем” и всю песню от начала до конца пропели живьем”.
Случилось как-то выступать “под фанеру” и группе “Нейро Дюбель”. Вот что припомнил Саша Куллинкович.
Саша Куллинкович: “Это было на первом фестивале “На перекрестках Европы”. Пока нас объявляли, ударнику необходимо было быстренько вынести на сцену часть своей установки. Но фонограмма заиграла, когда он еще стоял с барабанами и тарелкой под мышкой”.
О неприятностях из-за "фанеры" у “Крамы” рассказал Еврорадио Игорь Варашкевич.
Игорь Варашкевич: “Мы выступали на празднике пива “Бобров” в Бобруйске. Это было в конце октября. И пошел сильный снег. Мы вынуждены были выступать под “фанеру”. Звукач включил диск, и “фанера” сразу начала “прыгать”. Мы несколько раз вынуждены были начинать песню сначала. Народ весь был пьяный и, кажется, ничего не понял. К счастью, эти "прыжки" были только на первых песнях. Мы как-то выдержали 40 минут и удрали”.
Рок-музыканты, в отличие от эстрадников, считают выступление под “фанеру” делом порочным и говорят, что зареклись это делать. Жаль, что после того, как они вошли в “черные списки”, попасть на их концерт почти невозможно. Поэтому перед слушателем стоит выбор: или идти на концерт разрешенных фанерщиков, или слушать дома компакт-диски.
Правда, вспомнить точное название того закона и когда он появился на свет, начальник управления искусства Минкульта Михаил Козлович не смог.
Михаил Козлович: “Если не путаю, єто может быть или в законе о рекламе, или о потребительском праве. Что-то вот такое. Этот был закон давно уже. Точно не могу сказать когда”.
По словам чиновника, за исполнением закона о фонограммах никто не следит, и исполнять его или нет — целиком на совести артистов.
Еврорадио поинтересовалось, как часто известные исполнители используют фонограмму, и попросило вспомнить курьезную историю, с этим связанную. Первой дозвонились Инне Афанасьевой.
Инна Афанасьева: “Как-то однажды, когда все приезжали на площадку со своими мини-дисками, один из исполнителей забирал свой диск и одновременно случайно отключили мой. Я в это время пела. Но поскольку я всегда пою “живьем”, то продолжала петь без музыки. Когда фонограмму подключили, она почему-то начала играть именно с того места, где и я в тот момент пела. Получился как будто живой концерт”.
Певица призналась, что всегда работает под фонограмму. Но в записи звучит лишь музыка, поет всегда вживую. Инна Афанасьева жалуется, что ее гонорары не позволяют содержать коллектив музыкантов. По ее словам, так работает большинство эстрадных исполнителей. Что касается тех, кто только “разевает рот”, то Инна на них не обращает внимания. Это, говорит она, певцы-однодневки. И их немного.
Рассказала свою фонограммную историю и Полина Смолова. У нее также не хватает денег на свой коллектив музыкантов.
Полина Смолова: “Недавно у меня был сольный концерт. Была гроза, и три раза “вырубало” свет. Когда его вырубило окончательно, зрители зажгли зажигалки, и медленную песню, которую я на тот момент исполняла, я допела акапельно. Вместе со слушателями”.
Полину спасает то, что она, как и Инна Афанасьева, всегда поет вживую. Но в отличие от коллеги Смолова утверждает, что под “полную” фонограмму поет большинство белорусских эстрадных исполнителей. Она их не осуждает, а только жалеет. Говорит, что их творческий путь будет не долгим.
Не считает порочным выступать под фонограмму и Александр Тиханович.
Александр Тиханович: “Был абсолютно курьезный случай во время одного из концертов, который проходил в к\з “Минск”. Мы пели под фонограмму, кажется, “минус один”, и на половине куплета диск остановился. Начали снова. Доходит до того же места — и опять останавливается. И в зале находится руководитель страны. Он первый заметил и говорит: “Во! Музыка остановилась. Точна!” Когда фонограмма остановилась в третий раз, мы сказали: “Давайте споем жывьем” и всю песню от начала до конца пропели живьем”.
Случилось как-то выступать “под фанеру” и группе “Нейро Дюбель”. Вот что припомнил Саша Куллинкович.
Саша Куллинкович: “Это было на первом фестивале “На перекрестках Европы”. Пока нас объявляли, ударнику необходимо было быстренько вынести на сцену часть своей установки. Но фонограмма заиграла, когда он еще стоял с барабанами и тарелкой под мышкой”.
О неприятностях из-за "фанеры" у “Крамы” рассказал Еврорадио Игорь Варашкевич.
Игорь Варашкевич: “Мы выступали на празднике пива “Бобров” в Бобруйске. Это было в конце октября. И пошел сильный снег. Мы вынуждены были выступать под “фанеру”. Звукач включил диск, и “фанера” сразу начала “прыгать”. Мы несколько раз вынуждены были начинать песню сначала. Народ весь был пьяный и, кажется, ничего не понял. К счастью, эти "прыжки" были только на первых песнях. Мы как-то выдержали 40 минут и удрали”.
Рок-музыканты, в отличие от эстрадников, считают выступление под “фанеру” делом порочным и говорят, что зареклись это делать. Жаль, что после того, как они вошли в “черные списки”, попасть на их концерт почти невозможно. Поэтому перед слушателем стоит выбор: или идти на концерт разрешенных фанерщиков, или слушать дома компакт-диски.
