В детский сад готовы брать воспитателей с психическими проблемами?

Ужасное убийство своего трёхлетнего сына минчанка Инна Зубович объясняет большим долгом и тяжёлым материальным положением. Денег не хватало, потому что женщина работала в саду помощником воспитателя — работала с детьми. Экспертиза признала, что обвиняемая полностью осознавала свои действия, когда поила сына алкоголем и выбрасывала с балкона. Но посыл к суициду был у обвиняемой и раньше, и даже не раз.

Минчанка, выбросила 3-летнего сына, два месяца была без зарплаты

Можно спорить по поводу того, что у воспитателей маленькая зарплата, что работают они много и существует психологическое выгорание, но интересно, проходят ли воспитатели психологические тесты для работы с детьми? Вот кассиров при приёме на работу в банк ожидает собеседование с психологом.

Сначала звоним в 24-ю специализированную поликлинику — там обычно проходят профмедосмотры будущие сотрудники школ, детских садов, водители.

"Кровь на сифилис, стоматолог, анализ кала, терапевт, дерматовенеролог, нарколог. Психолог не нужен", — дают справку в поликлинике. Никаких психологических тестов для работы с детками проходить не нужно!

Но возьмут ли на работу в садик человека с явными психологическими проблемами, к примеру, в лёгком депрессивном состоянии, этот вопрос задаю заведующей столичного сада № 375 Анжеле Васильевне. Тут нужен помощник воспитателя, зарплата со всеми премиями составляет не более 3 миллионов.

"С лёгким депрессивным состоянием? Нужно подумать. Не знаю", — сомневается Анжела Васильевна. Я продолжаю:

"Вот периодически хочется поплакать... Расстраиваюсь по мелочам, потом себя накручиваю", — рисую яркую картину депрессивного расстройства.

"Поплакать? У нас и так все здесь плачут. Если вы ещё начнёте, я здесь вообще рыдать начну", — говорит мне заведующая... и приглашает на собеседование. Советует захватить с собой документы — диплом об образовании и трудовую книжку.

Воспитательница из Минска: работаю за 2,2 миллиона, но работу менять ещё думаю ...

Следующая вакансия — воспитательницы в минском детском саду № 73 в Серебрянке.

"Мы берём любого специалиста-педагога, хоть предметника, хоть нет. И предметники работают. Это ничего. У нас есть люди, которые работают без образования", — говорит мне заместитель заведующая садика Инна Ивановна.

После общих фраз говорю, что у меня неврастения. Симптомы заболевания читаю просто с монитора компьютера: у меня и депрессия, и клаустрофобия, и навязчивые мысли, эмоциональная нестабильность и всё те же слезы по поводу и без.

"Вы же сами должны решить, можете ли работать, потому что работа эмоционально напряжённая, — предупреждает Инна Ивановна. — Вы же нормальная, не собираетесь кричать, истерить на... родителей? У вас выдержка должна быть — это работа с людьми. Если вы себя контролируете, придите, поговорите", — снова приглашают в сад.

Я озадачена: профессионально-психологическое собеседование проходят даже абитуриенты, поступающие на специальности "Госуправление и право", "Госуправление и экономика", "Международные отношения", "Международное право", "Правоведение", "Экономическое право", "Журналистика", "Таможенное дело", а педагогических специальностей — нету! В садик меня готовы брать без собеседования, просто по телефону.

Вот ещё одна вакансия в яслях-саду в Гродно, зарплату специалисту с высшим образованием предлагают не выше 3,5 миллиона. Разговариваем с заведующей Мариной Вацлавовной — она рассказывает об аттестации, об условиях работы и требованиях, мы находим полное взаимопонимание.

Но тут я признаюсь в ужасном: "У меня была попытка самоубийства, несчастная любовь..."

Заведующая: "Это где-то зафиксировано?"

— "Да..."

— "Но вы раскаиваетесь? И если у нас это не повторится, почему и не взять вас?"