“Я просто хочу бежать”: что сказала Тимановская на пресс-конференции в Варшаве

“Удивлена, что вся ситуация стала таким политическим скандалом, потому что она касалась только спорта”, — заявила белорусская бегунья Кристина Тимановская на пресс-конференции в Варшаве, куда прилетела после разразившегося скандала на Олимпийских играх в Токио. 

После критических высказываний спортсменки в адрес тренеров из-за планов задействовать её в эстафете 4 по 400 метров руководство сборной отстранило её от Олимпийских игр и попыталось отправить в Беларусь. Тимановская испугалась, что, если она вернётся на родину, её может ожидать расправа за эмоциональный пост в Инстаграме в адрес спортивных чиновников.

“Оказывается, наше очень крутое начальство решило всё, как обычно, за нас, — высказалась спортсменка. — Они накосячили с девчонками, у которых не хватает тестов, чтобы прилететь на их первую в жизни Олимпиаду, — и они решили сделать ход конём и запустить меня в эстафету. Класс, ребята! Молодцы! Почему же мы должны расплачиваться за ваши косяки? Если вы накосячили с девочками, с их допинг-тестами, с их пробами… Плевать — с чем угодно! Почему я должна расхлёбывать эти проблемы? Какого хера я узнаю это от левых людей?!” 

5 августа на встрече с журналистами олимпийка впервые подробно рассказала о том, что случилось. 

Была совершена ошибка

— Была совершена ошибка, из-за которой две участницы Олимпиады не смогли приехать на Олимпийские игры. Всё, что я хотела, — узнать, кто будет нести ответственность за это. Поэтому то, что произошло, для меня стало большим удивлением. 

Я вообще не могла представить, что такая ситуация может произойти, тем более, я активно веду свой Инстаграм, я делюсь своей жизнью. 

Перед Олимпийскими играми я делала пост о моих планах по возвращению с Олимпиады. Мы планировали, что я закончу свой соревновательный сезон. Также у меня должны были быть соревнования 15 августа и я общалась со своим менеджером по поводу того, как буду лететь на них из Беларуси. 

По окончании сезона я собиралась полететь на отдых, закончить своё обучение и дальше заниматься работой, которую начали в Минске

Вы должны собрать вещи и лететь в Беларусь

— Когда состоялся первый разговор о том, что я не буду участвовать в дистанции, мне сообщили, что решение уже принято за меня: билеты практически куплены и я должна отправиться домой. Спросили, согласна я или нет: “Если ты согласна, тогда мы спустимся в Национальный олимпийский комитет и передадим, что ты согласна”. Я ответила, что я с этим решением не согласна, и стала настаивать на том, чтобы всё-таки принять участие. 

После этого последовал уже совершенно другой разговор: мол, если я пойду против их воли, будут приняты иные меры. Потом главный тренер сказал: “Хорошо, ты можешь бежать”. 

На следующий день в НОК узнали, что решение было принято в мою сторону, что я буду бежать. Через пару часов ко мне пришли и сказали, что меня уже никто не спрашивает, билет куплен: “Вы должны собрать вещи и лететь в Беларусь”.    

Мне дали время, чтобы я могла собрать чемодан. Я старалась максимально тянуть это время: созванивалась с родителями, мужем — советовалась, как поступить.

Здесь я чувствую себя в безопасности 

— Изначально было принято решение всё-таки вернуться домой. Также я связалась с Фондом спортивной солидарности. Там сказали, что если я всё-таки приму решение не возвращаться в Беларусь, они смогут оказать мне помощь. 

Уже когда я шла в машину, мне позвонила бабушка. Разговор длился буквально пять секунд. Она сказала: “Тебе нельзя возвращаться в Беларусь”. Я поняла, что это неспроста — возможно, кто-то смог ей передать, что меня может ждать в Беларуси, если я туда вернусь. 

По прибытии в аэропорт я через гугл-переводчик перевела на японский язык, что мне нужна помощь. Подошла к полиции и показала своё сообщение. Полицейские не сразу поняли, что происходит. 

Потом к ним подошёл кто-то с аккредитацией “Токио 2020”. Он также посмотрел, что написано в моём телефоне. В этот момент к нам подошёл человек из НОК, который меня сопровождал. Он спросил, что я делаю. Я сказала, что потеряла что-то в Олимпийской деревне и мне необходимо это найти. Он начал спрашивать, что потеряла.  

В это время аккредитованный человек сказал полиции, что здесь происходит что-то не так. Они меня забрали, отвели в сторонку, туда подошло очень много полиции — у меня стали брать показания. 

Полицейские забрали мои вещи, старались, чтобы я не находилась рядом с человеком, который меня сопровождал. После того, когда появились новости обо мне, приехала белорусская диаспора и объяснила полиции, что происходит, меня отвели в безопасное помещение и сделали максимально всё для того, чтобы я была в безопасности.  

В Беларуси все бояться говорить что-то неправильно

— Мои родители рассказали о том, что по телевизору уже говорят обо мне и говорят очень плохие вещи: мол, я не воспользовалась шансом пробежать на Олимпиаде в том виде, в котором никогда в жизни не принимала участие, мол, я недоспортсмен и что-то в таком роде. 

Также мне присылали фото из телеграм-каналов, оставляли ссылку на мой аккаунт в Инстаграме, пробовали писать какие-то плохие вещи. Да, мне поступало много плохих сообщений, но уже в тот момент намного больше поступало слов поддержки от людей, поэтому я видела намного больше позитивных комментариев, чем негативных.  

Я могу сказать, что я всегда открыто выражала своё мнение, но всегда приходится следить за своими словами, чтобы это не повлекло за собой какие-то последствия. Поэтому думаю, что в Беларуси не только я, но и все боятся говорить что-то неправильно. 

Естественно, я очень переживаю за своих родителей, которые остались в Беларуси. Тем более, мой отец болен — у него проблемы с сердцем. Его здоровье ухудшилось, но также я общалась с родителями сегодня: они мне сказали, что в порядке, — и я надеюсь, что с ними ничего плохого не произойдёт.  

Всё, чего я хочу, — остаться в спорте

— Я не думала сейчас по поводу получения политического убежища. Всё, чего я хочу, — остаться в спорте, продолжить свою спортивную карьеру. Мы выбрали Польшу, потому что я общалась с родителями. Они сказали, что, возможно, Польша будет для меня наилучшим вариантом, потому что, возможно, у них получится приезжать ко мне, чтобы мы могли иногда встречаться.   

Я надеюсь, что мы с мужем, который приедет сегодня сюда, сможем остаться в Польше и продолжить здесь мою карьеру, а муж сможет найти работу. Последние два года он помогал мне тренироваться в Минске, был моим вторым тренером. Думаю, попробуем тренироваться вместе и дальше. 

Также у меня есть тренер в Австрии и, конечно, хотелось бы продолжить работать с ним, если это возможно. 

9 августа — марафон свободы

— Не могу ответить за других спортсменов, но даже если что-то подобное могло случиться с ними, они могли никому об этом не рассказывать. Со мной подобная ситуация была впервые.    

Если кто-то из спортсменов примет на данный момент решение покинуть Беларусь, я думаю, мы их не оставим в одиночестве и обязательно всем поможем.  

Я не хочу бежать от кого-то. Смысл моего послания в соцсетях “Я просто хочу бежать” в том, что просто хотела пробежать на Олимпийских играх. Это была моя мечта, я к этому очень сильно стремилась. Надеюсь, что смогу продолжить. 9 августа пройдёт марафон свободы, и я хочу, чтобы все, кто может, к нему присоединились вместе со мной.