Без барацьбы няма перамогi: что случилось с Димой из БГУИРа до и после 38 суток

20-летний студент 4 курса БГУИРа Дмитрий Мазуро вышел на свободу после 38 суток административного ареста. Парня наказали после его пламенной речи на крыльце вуза: 16 сентября в БГУИРе проходила акция против насилия и за проведение новых честных выборов. После освобождения Мазуро пришлось покинуть страну.

Еврорадио публикует монолог Дмитрия о задержании, сутках в Жодино, давлении на студентов и “завязанных глазах” Кочановой.

О задержании

Меня выловили 25 сентября, когда я шёл к метро из универа. Запихнули в какую-то машину, опустив головой в пол, ударили несколько раз по голове. Я пытался выпрямиться, но получал новые удары уже не только по голове, но по рёбрам и шее. Шею в течение всей поездки сильно сжимали. Я пробовал подняться ещё несколько раз, но снова удары.

Продолжая ехать в таком положении, попросил сменить волну на радио (вроде это было “Русское радио”, музыка была плохая). Сказал, что мне не нравится то, что они там слушают. “Сейчас я тебе, с*ка, переключу, п*дарас”, —  ответил на это неизвестный мужчина, который сидел впереди. Потом он схватил меня за волосы, потянул на себя мою голову и отпихнул её. 

Возле Советского РУВД меня вытащили из машины: заломили за спиной руки и в позе “ласточка” повели в подвал, сопровождая словами “Быстрее, с*ка!”. В подвале поставили лицом к стене и “прощупали”. Далее сказали расставить ноги. Я расставил и получил удар по ноге так, что растянулся в шпагате. Потом поставили на колени, руки сказали положить на стену. Через семь минут подняли и сказали вытянуть из обуви шнурки, после чего повели наверх. Там снова поставили лицом к стене, спросили мои данные и приказали “стоятьнедвигаться”. Я услышал, как один из РУВДшников сказал другому: “Я дам тебе лезвие, сделай всё аккуратно, чтобы скорая не доехала”. Поскольку в той комнате я был один, то нетрудно догадаться, кому это было адресовано. 

Из РУВД меня в “бобике” отвезли на Окрестина. Там всё было нормально, только сосед с тремя “уголовками” вызывал некоторые опасения. 
 

О пребывании в изоляторе

В изолятор в Жодино нас перевезли в стакане автозака спустя три дня. Обращались пренебрежительно и довольно грубо. Тех сотрудников, которые просто выполняли свои обязанности, можно буквально сосчитать по пальцам одной руки.

Однажды в камере у человека случился приступ астмы, на протяжении восьми часов мы просили вызвать врача, но наши просьбы игнорировали. Врач приехал только после того, как поменялась смена. 

8 октября в тюрьме был введён новый распорядок. Днём нам не разрешали ни сидеть, ни лежать на кроватях, запрещали пользоваться спальными принадлежностями, лампы горели круглосуточно. За малейшее нарушение (достаточно было того, чтобы надзирателю показалось, что ты касаешься чего-то на кровати) начинали угрожать либо ты лишался всех своих спальных принадлежностей (их заставляли выносить на коридор).

Всё, что происходило со мной после задержания, вызвало у меня только одну мысль: если эта власть слаба и труслива настолько, что угрозу ей представляет студент, такой власти явно осталось очень недолго. Я очень горжусь студентами, которые за это время сплотились ещё сильнее. Акции стали куда более многочисленными, появилось много новых и интересных инициатив, что не может не радовать.
 

О давлении на студентов

Мы наблюдаем отчаянный способ давления на студентов. “Отправьте их, как я говорил, — кого в армию, а кого на улицу” — в одной этой цитате видно, как пренебрежительно эта нелегитимная власть к нам относится. Белорусы — нация сильных, умных и талантливых людей. Вы, Александр, уж извините, но не считаться с такими людьми у вас не получится.

Ректора, которые начали исполнять приказ, — жалкие трусы, недостойные занимать свои должности и заслуживающие лишь порицания и осуждения.
 

Ответ Кочановой 

Можно лишь поблагодарить Наталью за этот бесплатный цирк. Когда столько лет живёшь с завязанными глазами, действительно очень трудно заметить весь тот ужас, который происходил на избирательных участках во время голосования.

Она говорит, что насилие в отношении людей — это ответная реакция? В отношении людей, которые снимают обувь прежде, чем встать на скамейку? Я считаю, что комментарии здесь излишни...

“Народ любит власть”, — считает Кочанова. Предлагаю Наталье в воскресный день лично прогуляться по Минску и спросить у людей, как сильно они любят власть.

“Мне непонятно, почему люди выходят сегодня на улицы. Мне не-по-нят-но”, — недоумевает председатель Совета Республики.

Вряд ли, Наталья, вы когда-либо это поймёте. Очень удобно сидеть в мягком кресле просторного кабинета, наплевав на жизни людей в государстве, которое вы называете гуманным, социальным и правовым.
 

О молчании

За время, проведённое в тюрьме, я потерял 11 килограммов. У меня обострился гастрит, появились двусторонний нефроптоз, полиэктазия, острые режущие боли в спине, от которых я не могу избавиться до сих пор.

Тем не менее я ни секунды не жалею о своём поступке. Появись снова такая же возможность, сделал бы всё так же. 

Конечно, я очень хотел остаться и бороться дальше. Думал, что уже на следующий день после выхода на свободу выступлю с новой речью. Но, к сожалению, мне пришлось уехать. Скажем так: мне был дан негласный выбор: ещё хоть одно неосторожное слово или интервью — и меня закроют по уголовному делу. Бумага о том, что я подлежу отчислению из универа, уже пришла. Вуз настойчиво звонил со дня моего выхода, но с этими людьми мне говорить абсолютно не о чем.

Но молчать я не собираюсь. Сейчас нахожусь в Вильнюсе, уехать и устроиться помогла организация “Дапамога”. О том, где учиться дальше, пока не думаю. В первую очередь меня волнует ситуация в стране. Несмотря ни на что, я буду продолжать свою деятельность в стачкоме БГУИРа. “Без барацьбы няма перамогi” — поэтому мы будем продолжать бороться дальше, ведь наша победа неминуема.

Чтобы следить за важными новостями, подпишитесь на канал Еврорадио в Telegram.

Мы каждый день публикуем видео о жизни в Беларуси на Youtube-канале. Подписаться можно тут.