"Надоела война, хочу приятное что-то сделать — вот, белорусский язык учу"

Полностью беседу можно послушать:

Справка Еврорадио: Юрко Друзь — врач и заряжающий 128 отдельной горно-пехотной бригады Вооруженных сил Украины, доброволец, в армии с 31 июля 2014 года.

Еврорадио: Ты просил спросить у главы Беларуси, гарантирует ли он, что российские военные не зайдут в Украину с территории Беларуси. Он просил передать, что гарантирует, такого не будет. Веришь этому обещанию?

Юрко Друзь: Скорее всего, верю. Не на 100%, но на 90% верю. Знаешь, если такое всё же случится, то это так всколыхнет украинцев, что будет очень резкий рывок вперёд и победа ещё быстрее будет за нами, если и с той стороны ещё ударят. Но, как мне кажется, это всё же мало вероятно.

Еврорадио: Кроме того, Лукашенко заявил, что, мол, украинские власти не хотят, чтобы конфликт на Донбассе закончился, если бы была такая возможность, уже завтра...

Юрко Друзь: Здесь он на 100 процентов прав — он просто протролил всю нашу власть. Им действительно невыгодно, чтобы это всё закончилось, потому что им на самом деле очень выгодна война — есть возможность зарабатывать и отмывать деньги через солярку и всё остальное. Через контрабанду эшелонами. Ним нужна эта война. Они не только зарабатывают бешеные деньги, но и уничтожают активных людей, которые здесь воюют. Заканчивать эту войну действительно нужно, но вопрос в границах — где её заканчивать? Порошенко говорит о "линии разграничения", на которой сейчас стоят военные, а патриотические граждане говорят: "Хотя бы на старых границах!" Заканчивать надо, но Донецкая и Луганская области должны полностью быть нашими, и Крым в том числе. Хотя я понимаю, что с Крымом всё сложнее. Всё-таки там действительно очень много русских с соответствующими настроениями. Так что, надо ждать, пока Крым придёт в сознание, а с Донбассом можно разговаривать военным способом. И здесь, мне кажется, время играет на нашей стороне: чем больше люди, которые были за "ДНР/ЛНР", будут под ними, тем быстрее и они придут в сознание. Потому что без поддержки местных жителей вряд ли мы сможем быстро продвигаться вперёд.

Еврорадио: Ты говоришь: "С Донбассом можно разговаривать военным способом", а что, на "мирные Минские соглашения" надежды нет?

Юрко Друзь: Лично для "Минск-2" стал подтверждением того, что все наши генералы и другие руководители — это криминальная группировка, которая занимается "сливом" Украины и патриотов. Только для этого "Минск" в моей голове и существует — какие договоренности ?! Да возьми хотя бы эту "30-километровую зону разграничения", что это? Сдача территорий! Только мы оттуда выйдем, как туда зайдут сепары — это точно. Или возьми отвод тяжёлой артиллерии: говорят, что у парней из 82- уже забрали. И это в то время, когда бои шли по полной программе! Вот, и сегодня с утра в Марьинке стреляли, убитые есть. Говорят, что это политика. Такая политика убеждает людей на фронте в том, что этой власти нельзя доверять ни на грамм.

Еврорадио: Такое ощущение, что сейчас ты начнешь говорить о "третьем Майдане"...

Юрко Друзь: Я, конечно, не видел всех тех 50 тысяч мобилизованных "третьей волны", в которую я попал, но все те солдаты вооружённых сил из артиллерии, пехоты, медроты, с которыми я говорил, не доверяют нашему Главнокомандующему. Кто вспоминает ему несвоевременно поставленные берцы, кто — форму, кто — оружие, кто-то — отложенный дембель. Кто на себе реально почувствовал, как необходимы были не доставленные на фронт пушки, чтобы спасти Дебальцево. Вряд ли вы найдёте в армии людей, которые бы во всём поддерживали нашего главного командующего. Но и о Майдане речь не идёт. Не сейчас. Люди уже хорошо знают о терроризме, и миллион уже никогда не выйдет на Майдан хотя бы из-за того, что достаточно 1 гранаты в толпу, чтобы в результате было много жертв. Тем не менее, какой-то вооруженный конфликт с властью вполне возможен.

Еврорадио: Ну, в соцсетях много пишут о всеобщем "предательстве", но почувствовал ли ты это предательство на себе?

Юрко Друзь: Конкретный пример — "Дебальцевский котёл". Мы ехали туда с совершенно "мёртвыми" пушками. Успокаивали себя тем, что "развалена армия, собрали остатки — что было". Мы их за свои деньги как могли ремонтировали, волонтёры нам помогали. Ну, а как? Надо держаться и бороться — остатки же армии у нас! А на самом деле всё это было, и можно было бы нам дать эти пушки — да, не самоходные, а прицепные, которые у нас сейчас уже есть. Если бы нам тогда дали то, что стояло и продолжало ржаветь на складах, то, возможно, и "Дебальцевского котла" не было бы, и мы даже могли бы наступать. Да, и сейчас можем, но этого не хочет наше командование.

Еврорадио: Откуда ты знаешь, что тогда необходимые вам пушки были?

Юрко Друзь: Когда мы после Дебальцево вышли на ротацию, то должны были по закону сдать то, что от нашего оружия осталось, списать наши раздолбанные пушки, получить новое вооружение. И когда наши боевые командиры пошли получать пушки, то увидели, как много пушек стоит законсервированными — и на складах "в масле", и на улице, заросшие берёзами. Но всё равно лучше тех, что были у нас, когда мы ехали в Дебальцево.

Еврорадио: Вспомни самый страшный момент, когда уже с жизнью простился?

Юрко Друзь: Да, видимо, целый месяц дебальцевский — с 22 января по 18 февраля ежедневно такое было. Мы же там были под постоянным артобстрелом. Но и там был один "особый" день. Случился он через 4 или 5 дней постоянных обстрелов. Я помогал артиллеристам, заряжал "с грунта" и неожиданно все снаряды закончились. И ты в рации в прямом эфире слышишь крики командиров пехоты, стоящей в 3 километрах впереди — по их окопам ездят танки, они просят помощи огнём, а мы пустые. И своих жалко, которых не можешь спасти, и ждёшь, что сейчас танки пехоту отутюжат, и попрут на нас, а остановить их нечем. Я никогда так не молился, как тогда.

Еврорадио: С учётом всего тобой рассказанного, много дезертиров среди мобилизованных?

Юрко Друзь: Практически нет. А куда бежать? Смысла нет. Дальше дома всё равно не сбежишь, а потом — тюрьма. Это понимают даже те, кто ну очень силой мобилизованы. И я тебе скажу, даже те, кому вручили повестку на проходной завода и он, как говорят, "немотивированный", или кто по жизни обычный алкаш, мы их называем "аватары" — все они в нужный момент бросают и забывают обо всем и начинают хорошо воевать. Память предков это просыпается, что ли. Если ситуация позволяет им расслабиться, они расслабляются по самое не могу, но когда встаёт вопрос выживания, то они сразу вспоминают, кто их ждёт дома, тех незнакомых детей, рисунки которых нам приносили в окопы. Я даже этими "аватарами" в такие момента горжусь — они как-то концентрируются и сражаются так, как спецы не могут.

Юрко Друзь: Для общего образования! Я бы хотел подтянуть английский, но последний раз сталкивался с ним в школе, наскоком мне его не взять — пока потренирую мозги изучением белорусского языка. Пусть это будет как пример для моих детей — стремление к самообразованию. Знаешь, у меня интуиция: не знаю когда, не знаю каким образом, но знаю, что когда-то в будущем белорусский язык мне пригодится. По крайней мере, лишним не будет. И ещё: опротивела мне эта война уже, и просто приятно делать людям приятное. Не такое приятное, что сепарский танк расхерачить, по-хорошему приятное. У меня много друзей в ФБ белорусов и понимание, что вам будет приятно, если я буду говорить на вашем родном языке, и мне становится хорошо на душе.

Еврорадио: А с белорусами на фронте приходилось сталкиваться?

Юрко Друзь: Нет. Я только знаю о машине медпомощи "Ратаўніца", которую купили белорусы и передали в госпиталь в Артёмовск. Я даже, кажется, один раз видел её — пролетала вблизи наших позиций. А на Майдане я несколько раз пересекался с Жизневским. Мы не были знакомы и даже не говорили ни разу, но я был сильно впечатлён, когда узнал о его смерти. А так, белорусов в вооружённых силах нет.

Еврорадио: Немного "лирики": ты на фронт попал с третьей мобилизационной волной — насильно мобилизовали?

Юрко Друзь: Я скажу тебе больше — я не служил даже срочную службу! Но в военкомат я пошёл сам, без повестки, добровольно. И попал на фронт благодаря нашей славной украинской коррупции — через знакомство с руководителем нашей райадминистрации. Брать не хотели! Всё-таки мне уже за сорок лет. Жена была против: взяла ручку и в паспорте на видном месте переписала всех моих детей. Не помогло...

Ребята, вот, слушают и смеются, что я с Путиным разговариваю — на русский язык перешёл (кричит мимо труцбки: "Это из Беларуси! Вот, выучу белорусский — ни хрена тогда не подслушаете, потому что не поймёте, неучи!").

Еврорадио: Жена, дети, хозяйство, я уже не говорю о военкоме, который брать отказывался — неужели ничего не могло остановить?

Юрко Друзь: У меня, если считать всех, четверо детей, но в Украине сотни тысяч детей. И всех надо защищать. Как по мне, то это нормальная мужская реакция на войну и опасность. Мне односельчане говорили: "Вот, детей бросил и пошёл куда-то, дурак!" Аж противно слушать: ну, если вы идти не хотите, то кто пойдёт? Именно потому, что у меня есть дети, я и пошёл.

Знаешь, я и не думал, что теперь вся Украина поднимется и пойдёт как один человек на фронт. Но мне хотелось увидеть своими глазами правду, что же в нашей стране на самом деле происходит. А увидеть это можно было только на фронте: и коррупцию, и контрабанду, и всё остальное. Я здесь много увидел и понял многое. Польза очевидна, война — это классное место. Здесь всё чисто и по-настоящему: если стрельба — то стрельба, если пьянство — то пьянство.

Еврорадио: Контрабанда — то контрабанда!

Юрко Друзь: Да, и вот как с ней бороться?.. На "гражданке" все думают, что для этого нужно сменить какого-то руководителя и всё изменится. Но приходит новый человек, день или два думает о патриотизме, а на третий становится винтиком системы.

Еврорадио: Ты медик по образованию, в батальоне — врач. При каких условиях ты способен нарушить "клятву Гиппократа"?

Юрко Друзь: Если "аватар" напьётся до "белок" и по-пьяни что-то сотворит со своим организмом. Я сюда пришёл воевать, а не какое-то чмо пропитое спасать! Ну, и не известно, как себя поведу в случае необходимости спасать жизнь раненому сепаратисту... Здесь всё будет зависеть от локальной ситуации и моего настроения. Может, я и нарушу клятву, может, я даже совершу преступление. Я здесь ради убийства сепаратистов, по большому счёту. Я шёл воевать, а в медроту попал случайно: медиков на тот момент в армии не хватало, а у меня всё же медицинское образование.

Еврорадио: Правда, что на фронте все болезни лечат разделённой пополам таблеткой цитрамона: "Это от живота, а это от головы — не перепутай!".

Юрко Друзь: Конечно, правда! Это классика! Мы стояли в Попасной, боевых действий ещё не было, а солдат уже совершил суицид — подавал себя гранатой. Ребята запаниковали: "Ой, сердце болит, ноги отнимаются, грудь давит, дай что-нибудь!" Смотрю, ребята молодые, какое там сердце может быть — дал им по две аскорбинки, сказал, что это блатные импортные таблетки с витамином "С" и ароматом маракуйи. Съели, и сердце отпустило, и ноги пошли.

Еврорадио: Думал анекдотом завершить разговор, а ты — о суициде! Расскажи какой смешной случай, байку фронтовую...

Юрко Друзь: Да у нас тут постоянно какой-то юмор случается. Но чаще всего: выпил, перепутал поворот, зашёл в сепарский магазин, а навстречу — выпученные глаза продавщицы. Или выскочил из-за поворота, а там — такой же сепар-заблуда. Оба задом-задом и тихонько разошлись. И посмеялись, конечно, уже потом. О! Свиней мы держали: постоянно же остаются какие-то пищевые отходы и мы, как настоящие украинцы, решили завести себе пару свиней — чтобы добро не пропадало. И вот месяца три, переезжая с позиции на позицию, возили их вместе с пушками. Потом одну зарезали, а вторую, когда выходили из Дебальцево, подарили местным. Которые, в принципе, нас не поддерживали.

Фото из архива Юрко Друзя