Тренажёрка вместо тюрьмы. Как британцы не дают подросткам стать преступниками

Уголовная ответственность в Беларуси наступает с 16 лет. Но, например, за убийство (ст. 139 УК), изнасилование (ст. 166), кражу (ст. 205) и другие преступления (ст. 27) подросток может попасть за решётку уже в 14.

Британский адвокат, эксперт в уголовном судопроизводстве и старший партнёр компании Lionel Blackman Solicitors Лайонел Блэкман в разговоре с Еврорадио рассказал на примере своей страны, как снизить уровень рецидивов в подростковой преступности, что такое альтернативные наказания, как британские эксперты хотели помочь белорусским специалистам и почему ничего не получилось.

Еврорадио: Расскажите о вашем проекте в Беларуси.

Лайонел Блэкман: Идея нашего проекта в Беларуси в том, чтобы поделиться британским опытом, как заменить тюремное наказание для подростков, совершивших преступление, общественными и исправительными работами.

Второй важный момент этого проекта был в том, чтобы рассказать о случаях, когда в Англии подростки при совершении противоправных действий вообще не доходили до суда, когда против них не заводили уголовные дела. И при этом на них не вешался ярлык “преступник”.

То есть первая часть — это наказание без тюремного заключения, а вторая — как отвести от уголовного наказания вообще.

Делается это потому, что, как показывают исследования, время, проведённое в тюрьме, увеличивает склонность к повторному совершению преступлений. Обе эти меры работы с малолетними правонарушителями сокращают вероятность того, что они в будущем снова совершат преступление.

При этом принимаются во внимание психологические особенности подростков в 14-18 лет. Они с наибольшей вероятностью изменят своё поведение, чем в более позднем возрасте. При этом и для общества, и для правонарушителя оказывается более выгодным, что он будет реабилитироваться, а не будет сидеть в тюрьме. В обоих этих методах есть такой подход, когда ты выплачиваешь “восстановительное пособие” — компенсацию, чтобы загладить свою вину.

Важно отметить, что сами жертвы, пострадавшие, более удовлетворены такими действиями, то есть компенсациями, чем когда подростков отправляют за решётку. Мы эту информацию, наш опыт, рассказывали белорусским судьям, прокурорам и следователям. В конце наших семинаров мы проводили опросы. По их результатам мы видели, что люди были более склонны задействовать реабилитацию, как альтернативу тюремному заключению.

Но в нашем опросе был один недостаток. Судьи, отвечая на вопросы, знали тот факт, что у них нет юридических полномочий, чтобы применять альтернативные виды наказаний. Наш опыт, которым мы потом поделились, не приблизил вероятность использования альтернативных наказаний, потому что для этого нет юридической базы.

Еврорадио: В белорусском уголовном кодексе нет исправительных работ как варианта наказания?

Лайонел Блэкман: Вопрос в том, есть ли возможность применять реабилитацию и компенсационные наказания по белорусскому законодательству. Наверное, лучше сможет ответить белорусский юрист. Но вопрос ещё и в том, что, даже если эта возможность есть, есть ли для этого необходимые механизмы, чтобы это применять на практике. Мне, например, сложно интерпретировать белорусское уголовное законодательство. Может быть, есть возможность для альтернативных наказаний в уголовном кодексе.

В ходе работы над проектом в Беларуси у меня сложилось такое впечатление, что у вас в стране недостаточно развиты организации, которые могли бы осуществлять надзор за такими формами наказания. То есть на практике у судей просто может не быть выбора.
 

Еврорадио: Какого рода исправительные работы подростки выполняют в Великобритании?

Лайонел Блэкман: Если мы говорим о ювенальных правонарушителях, то, когда они нарушают закон в первый раз, их помещают под опеку социального работника. Этот человек решает, что дальше с ними делать, какая форма реабилитации подходит конкретно этому подростку. Это может быть какая-то неоплачиваемая работа, написание извинительных писем пострадавшим. Может быть, даже поход в тренажёрный зал или к психологу, чтобы справиться со своим гневом, встреча с наркологом.

У социального работника есть достаточно большая свобода действий, он может подстроить наказание под конкретного человека. После этого суд может назначить выполнение каких-либо исправительных работ. Или, например, может назначить прохождение программы реабилитации от наркотиков. Ничего рискованного — например, копаться в саду или выполнять работу маляра — не будет.

Еврорадио: У социального работника действительно большая свобода действий, то есть он может заставить работать или отправить в тренажёрку. Это не служит поводом для коррупции?

Лайонел Блэкман: За таким работником тоже осуществляется надзор, он должен составлять план и предоставлять его своему менеджеру. Я не слышал жалоб, чтобы меры наказания были выбраны неправильно.

Еврорадио: Можно ли оценить экономический эффект от этих мер для государства?

Лайонел Блэкман: Такие свидетельства есть. Проводилось исследование — экономический эффект от того, что подростки не идут в тюрьму, очень высокий. У меня нет конкретных данных, но могу сказать, что недельное содержание подростка в британской тюрьме будет стоить около 2000 фунтов стерлингов [по курсу на 16 октября — 5568 рублей. — Еврорадио]. Под наблюдением соцработника это будет стоить примерно 100 фунтов [278 рублей] в неделю. Надзор означает ещё и то, что подросток с меньшей вероятностью совершит повторное преступление. Это ещё раз сэкономит деньги.

В Англии есть около 20-30 полицейских групп, которые в разных местах следят за порядком. И у них есть некоторая степень свободы действий в отношении малолетних преступников. Некоторые предпочитают чаще выбирать реабилитацию, отвод от уголовного наказания. Я лично читал отчёты некоторых из этих групп, они демонстрировали значительное сокращение расходов за счёт выбора реабилитации.

Еврорадио: Когда появилась эта система? Сколько времени понадобилось, чтобы она укрепилась?

Лайонел Блэкман: Это развивалось постепенно, за очень долгий период времени. Для взрослых такие формы наказания появились в 1930-х. Примерно с послевоенных лет тюремное заключение для подростков начали постепенно заменять исправительными работами.

Большой шаг вперёд был сделан в конце 90-х, когда был создан совет по ювенальной юстиции. Он был создан, чтобы создать общие методы работы по всей стране, чтобы создать для молодёжи инфраструктуру, которая позволяла бы осуществлять надзор за ней. Но такая мера как отвод от уголовных наказаний стала популярной в полицейских кругах в последние десять лет. Движущей силой была вера в то, что это честный способ наказания по отношению к детям, а также давление со стороны международных обязательств в соответствии с международным законодательством. Я имею в виду Конвенцию по правам ребёнка 1989 года. В ней говорится, что помещение ребёнка в тюрьму должно быть крайней мерой. Таким образом, мы выполняем международные обязательства, экономим деньги и сокращаем повторные совершения преступлений.