Тихановская: "Особенно сейчас видно, кто в первую очередь проект Кремля”

Светлана Тихановская подвела итоги года в интервью Еврорадио. Там она рассказала, почему не ведется торговля политзаключенными, как она относится к инциденту со сливом данных Черной книги Беларуси. А также, готовятся ли демсилы ко вторжению белорусской армии в Украину, когда состоится аудит Офиса и есть ли у нее ящик с деньгами доноров.

Собрали для вас самое интересное из разговора.

Змитер Лукашук: Почему Тихановская до сих пор не добилась того, чтобы торговля политзаключенными началась? Сказала бы, Байден, поменяй две-три санкции на пару политзаключенных. Вообще, такое возможно?

Светлана Тихановская: О торговле политзаключенными речь никогда не шла. Ведь мы говорили, что должны быть освобождены все политзаключенные. Мы очень старались освободить тех политзаключенных, которые находятся в очень тяжелом состоянии по здоровью. У кого рак, у кого проблемы с сердцем. Около 25 человек в очень тяжелом положении. И даже этого не произошло.

Я помню, что США хотели ввести санкции, но сказали, что мы не введем, если часть политзаключенных будет отпущена. Дали шесть месяцев на это. Они [белорусские власти. — Еврорадио] за эти шесть месяцев нашли способы, как будущие санкции обойти и ни один человек не был выпущен.

Если есть люди, которые могут разговаривать с режимом, мы бы это приветствовали. Но нет никакого интереса со стороны режима. Думаю, причина в недостаточном давлении.

З. Л.: Дмитрий Щигельский сказал, что пора Светлане вынести на подносе голову Франака Вячорки. Когда уже вынесете?

Ціханоўская: “Асабліва цяпер бачна, хто перш за ўсё праект Крамля”

Светлана Тихановская с Франаком Вячоркай / t.me/tsikhanouskaya

С. Т.: Разве же голова Франака на подносе поможет нам приблизиться к переменам? Не думаю, что пора искать виноватых. Пора искать новые способы, методы, инициативы, которые помогают в нашей борьбе.

Тут не во Франаке дело. Кто бы не оказался рядом со мной, искали бы другого виновного. Виновных много в представлении некоторых людей.

З. Л.: Ситуация с NDA [договором о неразглашении] тоже раздутая или не раздутая ? Кстати, вы сами подписали его?

С. Т.: Прежде всего было очень больно от того, сколько людей уже пострадало от этих сливов и сколько еще может пострадать. Но это урок для нас всех, что к безопасности нужно относиться более серьезно. Большинство людей, которые в 2020 году пришли в политику, не заботились о безопасности. Никто не чистил чаты, никто не скрывал номер телефона. Не было выработано в 2020 году какой-то методики и до людей не было донесено, как нужно общаться в новых условиях. И это урок для всех, кто работает прежде всего с людьми в Беларуси, что безопасность людей — это первоочередная задача.

З. Л.: Много разговоров о том, что Офис ворочает миллионами, которые выделяет Запад, что перекрыли другим все каналы и так далее. Скажите, где тот волшебный ящичек с миллионами, которым только Тихановская распоряжается?

С. Т.: Может, где-то под диваном? Это я, конечно, шучу. Но те фонды, которые дают деньги на гражданское общество, на медиа, на бизнесы, на правозащитную деятельность, этими средствами и распоряжаются. Например, деньги на образование идут, например, через ЕГУ, через местные университеты. Они продолжают вырабатывать какие-то программы для поддержки студентов или преподавателей.

Деньги на правозащитников идут через правозащитные организации. Нет одного человека, который подсчитывает, кому сколько денег дать. Люди, которые готовят проекты под конкретные дела, подаются напрямую в фонды и отчитываются перед фондами.

Помощь, о которой я прошу Еврокомиссию, для всех белорусов. Моя задача, чтобы она не была остановлена, не была уменьшена и нам на самом деле удалось этого достичь.

З. Л.: Аудит Офиса нужен или нет?

С. Т.: Аудиты нужно делать, может, не за такой короткий промежуток времени, как работает Офис. Ведь аудит каждые три-пять лет. Но по требованию граждан Беларуси мы аудит сделаем, как и обещали, после окончания финансового года. И выдадим в паблик. Здесь нам как Офису не о чем волноваться, ведь мы очень экономны в своих расходах и очень внимательны к документам. И на самом деле с литовской стороны, налоговой системы намного пристальнее внимание к нашему Офису, чем к каким-то другим структурам.

З. Л.: Ваш личный заработок какой?

С. Т.: Нет, я не буду говорить. У меня NDA.

З. Л.: Мы много слышим о том, что Тихановский Сергей — это проект Кремля. Я слышал версию, что даже участие ваше в предвыборной кампании было заранее просчитано.

С. Т.: Да, я помню эти вбросы и то, что мы с Тихановским даже неженаты, что это все фейк. Много чего было. Но я думаю, что сейчас, особенно сейчас видно, кто в первую очередь проект Кремля. Это Лукашенко.

Светлана Тихановская с портретом мужа Сергея в папке / t.me/tsikhanouskaya

З. Л.: Может быть отдан приказ и начнется участие белорусской армии в войне против Украины. У Офиса, у демократических сил, у вас лично есть видение, что делать тогда, что сказать белорусам, как сами будете действовать?

С. Т.: Конечно, мы уже разрабатываем планы, как нам нужно будет действовать в этих обстоятельствах. Еще раз говорю, что я верю в белорусскую армию, что они тоже не хотят участвовать в этой войне, не хотят умирать или убивать за амбиции двух узурпаторов.

Но ведь такая ситуация может и быть. Также многое зависит от того, какие войска, сколько войск [Беларуси будут участвовать в войне против Украины. — Еврорадио]. Или это будут какие-то лояльные к режиму две-три тысячи людей, или это будет вся армия отправлена.

Что можно будет сделать в Беларуси, что нужно будет делать белорусам. Сейчас вырабатываются методички, рекомендации и так далее, чтобы в определенный момент мы были готовы.