Могут ли белорусу отказать в статусе беженца из-за судимости "по уголовке"?

Активист Станислав Цыбинский, который в Беларуси отбыл срок за убийство, не смог получить статус политического беженца в Германии. В документах, в которых Стаса просят покинуть страну в течение 30 дней, ничего не говорится о причине отказа. Но Стас уверен, что знает её:

— Мне рассказали, что Германия отказывает в предоставлении статуса беженца тем, кто ранее был осуждён за совершение особо тяжких преступлений. Мой случай не единственный.

Еврорадио пыталось разобраться, имеет ли политически активный белорус с погашенной судимостью право на новую жизнь в ЕС.

"И покиньте страну как можно скорее"

Когда Станиславу Цыбинскому было 18 лет, его осудили за убийство. Ранее в интервью Еврорадио Стас рассказывал, как убил человека. Последствия — 15 лет строгого режима. А когда Станислава освободили, он начал помогать другим людям, которые пытаются вернуться к жизни после заключения.

В 2020 году он уехал из страны. Сначала — в Москву, после — в Киев. В феврале этого года пришлось уехать и из Киева. Он попытался получить статус военного беженца в Германии. Немецкие власти отказали и формально имели на это право.

Но Стас знал, что точно сможет доказать Германии, что был и остаётся политическим беженцем. Документы, которые могли бы подтвердить, что ехать в Беларусь лично Стасу не стоит, у него были. Но вдруг Германия отказала и в политическом беженстве.

На связь с Цыбинским уже вышли представители инициативы Razam — её основала белорусская диаспора в Германии. Стасу помогут составить апелляцию и найдут адвоката, который поможет написать обоснование, — на это будет месяц.

Но после того, как мы рассказали историю Стаса, к нам стали обращаться другие люди. Они говорили, что их проблемы "один в один" похожи на проблемы Цыбинского. Мы спросили адвоката Алеся Михалевича, действительно ли ЕС может отказать человеку в праве на новую жизнь в Европе только на основании того, что когда-то он был осуждён за тяжкое преступление.

Стоит ли открыто рассказывать, что был осуждён?

Но да, формально неполитическое преступление в прошлом действительно может являться одним из оснований для отказа в предоставлении статуса беженца.

— Но если речь идёт о беженцах из Беларуси, это не должно быть очень важным обстоятельством. Есть люди, которые в молодости были признаны преступниками по "обычным" уголовным статьям, а после активно заангажировались в оппозиционную или журналистскую деятельность. Теперь у них новое преследование, не связанное с их прошлым. И прошлое не должно влиять на рассмотрение дела сейчас.

Каждый такой случай нужно рассматривать отдельно, смотреть, как трактовались слова человека об участии в политических событиях.

Судьбу человека определяет именно собеседование, в ходе которого есть возможность объяснить, почему дома вам угрожает опасность. Желательно, чтобы на этом собеседовании при вас были документы, подтверждающие вашу политическую деятельность.

А стоит ли напрямую говорить, что вы были осуждены за уголовное преступление?

— Я бы советовал сказать: да, такое дело было. Но в разговоре сконцентрироваться на своей новой деятельности и тех политических опасностях, которые возникают в связи с ней именно сейчас.

Во время интервью — и желательно с помощью документов — вы должны продемонстрировать, почему боитесь возвращаться в страну происхождения.

"По существу уголовного дела миграционные органы разбираться не будут"

К Еврорадио обратился белорус, против которого дома было заведено несколько уголовных дел, в том числе по тяжким статьям. Он провёл в заключении 15 лет. Но заверил нас, что все разы, мол, становился жертвой клеветы в маленьком белорусском городе.

Наш собеседник попросил миграционные органы разобраться в его делах по существу. Но там отказались и теперь просят его покинуть одну из стран ЕС, где он сейчас живёт. Считать политбеженцем отказываются.

Наш читатель уверен, что чиновники миграционных органов должны были разбираться по существу дел. Но должны ли они действительно это делать?

— Нет, по существу уголовного дела миграционные органы разбираться не обязаны. Человек во время интервью должен доказать, что его преследование носит конвенционный характер, то есть связано с национальностью, расой, политическими взглядами или принадлежностью к конкретной социальной группе.

Страна должна разбираться с тем, насколько обоснованно этот человек считает, что его будут преследовать в Беларуси, что его права будут нарушены, что в отношении него будут применяться различные виды наказания. Рассматривая прошение на предоставление статуса беженца, государство отвечает именно на эти вопросы. Предыдущие приговоры в теории должны иметь меньшее значение.

Военный преступник за соседним столиком

Единственное, что Конвенция о статусе беженца прямо запрещает, — предоставлять этот статус военным преступникам. Срока давности такие преступления для миграционных служб иметь не будут. Ни через 15 лет, ни через 50 военные преступники беженцами в ЕС не станут.

Но это не значит, что вы не окажетесь когда-нибудь за соседними столиками в европейском кафе.

— Нужно понимать, что, помимо получения статуса беженца, есть другие опции. Представьте: один из ближайших соратников Саддама Хусейна, который непосредственно отвечал за пытки людей, после смены власти в Ираке оказывается в ЕС. Может ли страна ЕС экстрадировать такого человека в Ирак? Безусловно, нет. Ведь его там ждёт нарушение прав человека — попросту есть большая вероятность, что его там будут пытать.

Это означает, что такой человек сможет остаться в ЕС. Без статуса беженца, но с другим статусом, который позволяет жить, а в некоторых случаях и работать, и иметь право на социальную помощь. То есть даже отсутствие права на получение статуса беженца не означает, что даже такого человека автоматически выбросят из страны ЕС.